Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Таких, как она, в российском фигурном катании больше нет. Да и в мировом, наверное, тоже. Ярчайшая вспышка в 15-летнем возрасте - с победами в двух взрослых Гран-при и юношеских Олимпийских играх – и провал на долгие три года. Триумфальное возвращение в 2015, когда Туктамышева собрала все возможные высшие титулы, выиграв финал Гран-при, чемпионат Европы и мировое первенство, – и вновь почти полное исчезновение с мировой арены.

В интервью специальному корреспонденту РИА Новости Елене Вайцеховской экс-чемпионка мира рассказала о том, как восстанавливала свой знаменитый тройной аксель, какой город считает для себя судьбоносным, и почему олимпийскому чемпиону Евгению Плющенко нет никакого смысла приглашать ее в свою академию.

- Знаю, как сильно вы когда-то мечтали выступить на Олимпиаде, но дважды - перед Играми в Сочи и Пхенчхане – показывали на отборочном чемпионате страны свои едва ли не худшие результаты. Не было в связи с этим ощущения, что это просто судьба? Что Олимпиада – совсем не ваша история?

- У меня было очень много разных ощущений на этот счет, и я, в принципе, с ними в какой-то степени свыклась. Поэтому сейчас воспринимаю любую ситуацию, как должное: у каждого, наверное, действительно своя судьба в спорте, свое предназначение, свои действия, которые человек должен выполнять. Поэтому я спокойно отношусь ко всему, что со мной происходит. И вполне довольна тем, как выходила из прошлого сезона, с каким настроем работаю сейчас. За последние три года было сделано много ошибок, и сейчас я очень надеюсь, что все былые неудачи будут хоть в какой-то степени компенсированы.

- Летом я прочитала одно из ваших интервью и отметила, что в нем вы словно говорите между строк сами себе: мол, не получится вернуться на прежний уровень и соперничать с теми, кто только появляется во взрослом катании – ну, и пусть. Значит, это для чего-то нужно.

- В какой-то степени так и есть.

- Зачем тогда вам понадобилось восстанавливать тройной аксель?

- Чтобы побороть себя, свои страхи, быть сильнее той Лизы, которая каталась год назад, три года назад, и даже пять лет назад, когда впервые выиграла взрослый чемпионат России. Дело не в соревновании с маленькими девочками. Я просто стараюсь на каждой тренировке быть лучше, чем на предыдущей. Конечно, хотелось бы в этом сезоне вернуться на лидирующие позиции, попасть на главные старты. Но каждый раз когда я начинаю об этом думать, то сбиваюсь со своего режима, со своего темпа. Поэтому и перестала заглядывать в будущее: стараюсь просто делать свою работу и разумно подходить к тренировкам и соревнованиям.

- В том же интервью вы заметили, что ни одна из прежних травм вас больше не беспокоит. Как удалось этого добиться? Вы поменяли систему подготовки, или просто стали более серьезно заниматься состоянием мышц?

- В принципе, единственная реально серьезная травма, которая у меня случалась, это травма спины. На то, чтобы полностью ее вылечить, ушло полтора года. Помимо этого я научилась правильно готовить ноги к раскатке новых ботинок и к тренировочному процессу в целом - знаю, как и куда вставлять силиконовые прокладки, чтобы ноги не доставляли даже незначительного дискомфорта. В результате этих манипуляций я и думать забыла о том, что такое боль в ногах. Это такое удовольствие – кататься, когда ничего не болит! Получается, что пройдя через все эти травмы, я просто нашла для себя выход, как их избежать. Сейчас хорошо усвоила, что, доводить дискомфортные ощущения до той крайности, где они начинают становиться травмами, нельзя ни в коем случае – любое повреждение нужно сразу залечивать. Ну, и, конечно же, мы уделяем много внимания физической и специальной подготовке, чтобы тело было готово выполнять все элементы фигурного катания. К сожалению, понимание того, насколько все эти вещи бывают важными, приходит только с возрастом.

- Как долго вам пришлось психологически отходить от предыдущего сезона?

- Это было на удивление легко. Мы начали готовиться к новому сезону сразу после чемпионата России, и, несмотря на то, что седьмое место, конечно же, сложно считать успехом, я была вполне удовлетворена тем, как идет работа. Все мысли как-то вдруг сложились в абсолютно ясную картину. Начиная с февраля мы стали отрабатывать новые элементы, учили новые каскады. При этом я реально каталась в свое удовольствие. В апреле мы поставили две новые программы, которые мне безумно нравятся. Работа шла настолько плодотворно, что в конце сезона я даже начала прыгать тройной аксель. И на этих ощущениях смогла довольно быстро восстановить прыжок, когда мы вновь начали тренироваться после отпуска. Летняя подготовка тоже прошла очень удачно, на мой взгляд.

- В 2015-м, помню, вы сказали, что, когда первый раз прыгнули тройной аксель в соревнованиях, то по коже мурашки бегали, настолько это было невероятное ощущение. Но на сам прыжок шли, тем не менее, как на амбразуру. Сейчас что-то изменилось?

- Те мурашки я до сих пор помню. Не могу сказать, что психологически мне сейчас стало проще, но прежнего волнения перед этим прыжком уже нет. Я, кстати, исполняла тройной аксель на прокатах в Санкт-Петербурге - на разминке. Пока еще нет той стабильности, которой мне хотелось бы добиться, но появилась определенная уверенность: да, это мой прыжок, я могу его сделать. Я научилась делать аксель с меньшим количеством перебежек – сейчас мне достаточно полкруга, чтобы зайти на прыжок и его выполнить. В сезоне-2015 на это требовался целый круг.

- В том сезоне, помню, вы с Алексеем Мишиным поразили всех количеством соревнований, в которых участвовали – до чемпионата России прошли семь стартов, включая финал Гран-при и одержали шесть побед. Сейчас тоже планируете много соревноваться?

- Пока я не до конца понимаю, в каких именно турнирах буду участвовать. Знаю точно, что буду выступать в Бергамо на «Ломбардия Трофи» - туда мы поедем сразу после прокатов в Москве. Далее возможно возьмем еще один турнир серии «Б» или какой-то из «челленджеров», и уже потом начнем готовиться к этапам Гран-при в Канаде и Японии.

- До того, как Международный союз конькобежцев запретил одиночникам переносить все прыжки во вторую половину программы, вам доводилось размышлять о том, что, возможно, придется менять привычную расстановку своих элементов в угоду новым веяниям?

- Знаете, мы пытались ее поменять. Но, видимо, я уже настолько свыклась с тем контентом, который катаю из года в год, что с самого начала понимала: для меня лучше откатать программу чисто, пусть даже последние три элемента будут не самыми сложными, и выиграть на том, что все прыжки будут хорошо исполнены. В рамках нынешних правил, насколько могу судить, арбитры хотят того же самого: увидеть лучшее исполнение всех элементов, лучшее качество прыжков, высоту, пролет, группировку. Если выполнять все прыжки в конце программы, их вряд ли получится сделать столь же уверенно и четко, как в первой половине. А значит, программа в целом тоже не получится выигрышной. Поэтому мы, когда стали заниматься постановками, приняли решение оставить практически тот же контент, что был раньше. С небольшими изменениями.

- Если говорить о принятых летом новых правилах одиночного катания, изменения, на мой взгляд, сделаны в пользу взрослых фигуристок.

- Я об этом тоже размышляла, да. Первая эмоция, которая возникла, когда я прочитала новые пункты, что это действительно сделано прежде всего под тех спортсменок, чей козырь - зрелое и красивое катание. А не лутц-риттбергер в самом конце программы.

- Это вас вдохновило?

- В какой-то степени, да. Появилась надежда, что можно будет на равных соперничать с более юными спортсменками.

- На протяжении двух последних сезонов вы довольно много времени тренировались на одном льду с Каролиной Костнер. Что было самым интересным в этом опыте?

- Интересно было даже просто смотреть как Каролина тренируется. Понятное дело, что Алексей Николаевич (Мишин) давал нам на тренировках практически одинаковые задания. Но сам подход Костнер к работе, ее мысли, ее манера разминаться, настраиваться на прокат – это все было для меня очень полезно. Что-то я пробовала повторять, и, в итоге, поняла, как важно найти свой внутренний стержень, ощущение правильной работы. Каролина очень ответственно ко всему подходит. К своему здоровью, например. Она уже не юная спортсменка, у которой, к тому же, было очень много печального опыта в карьере. Но в последние годы ей удалось обрести удивительную внутреннюю гармонию. Каталась она иногда просто восхитительно.

- За кого, кстати, вы болели на Олимпийских Играх в Пхенчхане? За Костнер?

- За Женю Медведеву. Считаю, что она больше, чем кто-либо другой, заслуживала этой золотой медали.

- Каролина была этим летом с вами на сборах в Куршевеле или в Тарту?

- Нет, она туда не приезжала. Но мне кажется, что она пока не собирается завершать карьеру.

- Вы верите в то, что продолжение карьеры может получиться у Каролины столь же успешным?

- Глядя на то, с каким желанием и любовью Костнер катается, мне кажется, она еще вполне сможет неплохо выступать в соревнованиях.

- Вы не ревновали тренера, когда сами не смогли отобраться на главные старты, и Алексей Николаевич полностью сосредоточился на работе с итальянкой?

- У нас в группе есть ведь еще Татьяна Николаевна Прокофьева, которая, как второй тренер, периодически заменяет Мишина, так что все развивалось достаточно гармонично. У многих тренеров вообще катается по пять-шесть элитных спортсменов, и на всех хватает внимания. Вот и Алексей Николаевич прекрасно справлялся со всеми задачами.

- Для вас имеет значение, кто выводит вас на старт или стоит у борта в тренировках?

- В последние годы сожилось как-то так, что на все значимые турниры я ездила вместе с Алексеем Николаевичем и Татьяной Николаевной, поэтому вообще не задумывалась об этих вещах. Мишин и Прокофьева очень много времени работали рука об руку, у них одна и та же система тренировок, одинаковый взгляд на многие вещи. Что вызывает, конечно же, большой комфорт даже когда одного из тренеров не оказывается рядом. Умения настроить фигуриста на старт им тоже не занимать. Никакие психологи не нужны.

- Можете назвать три самых ярких события этого лета применительно к вашей жизни?

- Самые сильные эмоции связаны, в первую очередь, с тройным акселем. В июле я в первый раз сделала его абсолютно чисто.

- В Куршевеле?

- Нет, мы уже перебрались из Куршевеля на сбор в Тарту. Для меня это прямо-таки судьбоносный город: я в Тарту когда-то начинала прыгать аксель, вернулась к этому и сейчас. Видимо, там особенные условия, очень подходящие для тренировок, особенная аура, дающая спортсмену внутреннюю уверенность. Я никогда еще в межсезонье так уверенно не прыгала аксель. Когда это стало получаться, это для меня было как глоток свежего воздуха. Были и другие яркие моменты. Я начала прыгать каскад лутц-тулуп. Ну, и, наверное, стоит отметить новые программы. Когда постановки до такой степени нравятся и получается выполнять их хорошо, это для меня сильный эмоциональный момент.

- А что запомнилось из событий, не связанных со льдом и тренировками?

- К сожалению, таких событий летом не случалось.

- Что, даже наряд никакой себе новый не купили?

- Даже если бы и покупала, это не принесло бы столь сильных эмоций, как прыжки. Получается, что в моей жизни все так или иначе крутится вокруг льда.

- Как много в вашей жизни шоу, где вы выступаете на регулярной основе?

- Таких шоу нет. Я приняла для себя решение пока не распыляться на шоу, а полностью сконцентрироваться на профессиональной деятельности. Поэтому всем отказываю.

- Приглашают часто?

- Да, есть такое. Могу честно признаться, что от каких-то предложений было сложно отказываться. Но пришлось: очень непросто сопоставить гастрольный график с тренировками и соревнованиями и найти даже несколько свободных дней. Для меня сейчас большой спорт важнее.

- Вам доводилось бывать в академии, которую открыл в Москве бывший ученик вашего тренера Евгений Плющенко?

- Нет, никогда.

- А Женя вас туда приглашал?

- Тоже нет. Думаю, он прекрасно знает, что от Алексея Николаевича я никогда не уйду ни к какому другому специалисту. А значит, и смысла нет никакого приглашать меня к себе.

- Сейчас ваши спортивные планы ограничиваются одним сезоном, или рассчитаны на четыре года, как обычно считают олимпийские циклы?

- Не люблю загадывать наперед, но рассчитываю точно не на один сезон. Когда я думаю о том, что могу оказаться без соревнований, без спорта, без тренировок, без всего этого азарта, у меня сердце съеживается. Я точно не готова бросать фигурное катание: буду кататься до тех пор, пока чувствую в себе силы. Мне это нравится. Все это, конечно, большой стресс, но и очень интересно. Поэтому ограничусь тем, что скажу: в ближайшие два года я точно буду кататься, а там посмотрим.

- Чего именно вы боитесь, применительно к уходу из спорта?

- Не знаю. Завершение карьеры, как мне кажется, это такой очень серьезный и значимый шаг для спортсмена. И очень тяжелый. Все-таки это, как ни крути, прощание с самым насыщенным и интересным этапом жизни, который требовал полной самоотдачи на протяжении многих лет. Возможно мне будет не хватать адреналина, людей, в окружении который сейчас проходит моя жизнь. Когда я начинаю думать о том, что конец карьеры в общем-то не за горами, становится очень грустно, и жаль. Сложно это принять. Поэтому пока я гоню от себя подобные мысли.

- Многие бывшие спортсмены Мишина даже завершив карьеру остаются в его школе работать. Вы видите в этой компании место для себя?

- Думала об этом. Но, как уже сказала, пока откладываю все эти темы в отдельный черный ящик у себя в голове, чтобы обдумать их, когда придет время. Конечно, я почти уверена в том, что после завершения карьеры жизнь в каком-то качестве снова сведет меня с фигурным катанием. Но как все это будет происходить и где именно, я пока не знаю.

- Если не ошибаюсь, вы сейчас учитесь в спортивном университете имени Лесгафта.

- Да, на дневном обучении, перехожу на третий курс.

- Тяжело приходится?

- К счастью, преподаватели понимают, насколько серьезный у нас спорт и как много сил отнимают тренировки. Экзамены и зачеты я сдаю экстерном, когда нет возможности посещать институт, прихожу к преподавателям, получаю от них задания, и в свободное время самостоятельно их выполняю. В принципе, нет ничего слишком сложного. Главное, что изучать приходится то, что мне знакомо, и что так или иначе понадобится в дальнейшем в любой спортивной профессии.

- Какими словами вы могли бы описать свое состояние перед открытыми прокатами? Это волнение, страх, что новый сезон уже практически наступил, или предвкушение его?

- Присутствует некоторое возбуждение, в плане того, что мне хочется поскорее показать свои программы руководителям федерации, а, заодно и публике. Тем более, я сейчас нахожусь, как мне кажется, в очень неплохой форме. Поэтому, собственно, мы решили принять участие в прокатах, которые прошли в Санкт-Петербурге.

- На питерских прокатах вы катали целиком обе программы?

- Да. Но без тройного акселя. Прыгнула его только на разминке, чтобы показать, что он у меня есть.

- Будете ли вы морально убивать потенциальных соперниц тройным акселем в Москве?

- Планирую дважды выполнить его на разминке. И перед короткой программой в Новогорске, и перед произвольной – в Мегаспорте. Только перед вторым прокатом надо будет постараться найти место для этого прыжка на шестиминутной разминке - там всем приходится разминать очень много элементов, и это может создать определенные проблемы.

- Чего вы ждете от этого сезона в целом?

- Не думаю, что, в связи с новыми правилами произойдут какие-то революционные изменения. Все соперницы в основном известны, не думаю, что кто-то из них станет очень сильно экспериментировать с программами. Сужу, разумеется, по себе: когда из года в год катаешь один и тот же набор элементов, очень сложно бывает решиться что-то кардинально изменить. Что-то усложнить, да, это можно как минимум попробовать. Но полностью менять картину программы – мне кажется, на это сейчас мало кто способен решиться. Особенно в рамках новых правил.