Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Вначале я подумала, что ослышалась. И в недоумении вытаращилась на тренера олимпийских чемпионов Альбервилля Тамару Николаевну Москвину: «Что?!»

Она повторила: «Одна из газет недавно написала, что сразу после Игр доброй воли в Санкт-Петербурге Наташа и Артур возвращаются в профессиональный спорт. А они и слышать об этом не хотят!»

Эта информация, честно говоря, не укладывалась в голове. Пятью минутами ранее я встретила Наталью Мишкутенок во дворе «Юбилейного», где она разминалась перед тренировкой, и на мой комплимент, вызванный необычайно подтянутым видом фигуристки и азартным предсоревновательным блеском в глазах, Наташа ответила: «Это только видимость. Мертвые мы уже с Артуром оба, сил никаких нет ждать, когда сезон закончится».

А минут через сорок после начала тренировки к бортику, отделявшему меня ото льда, подъехал и Артур Дмитриев: «Помогите! Придумайте что-нибудь, чтобы Тамара Николаевна меня с тренировки выгнала. Не могу больше!»

Я, действительно, подошла к Москвиной: «Объясните все-таки, зачем они остаются? Это же мазохизм какой-то. Да и вы столько раз говорили, что их возвращение в любители на время Олимпийских игр в Лиллехаммере - ваша тренерская лебединая песня в большом спорте».

Москвина улыбнулась:

- А куда я от них денусь? Мне самой и в голову не могло прийти, что ребята захотят остаться. Но, раз такое произошло, моя тренерская судьба - быть рядом.

- Убейте меня, но я не могу понять логики решения ваших учеников.

- Я вам объясню. Вы как журналист много зарабатываете?

- А могли бы найти более высокооплачиваемую и спокойную работу? Уехать, скажем, за границу?

- Безусловно.

- Но ведь не уезжаете?

- Ответ Москвиной положил меня на обе лопатки. А она добавила:

- Собственно говоря, что я вам буду рассказывать, садитесь с Игорем Борисовичем (она кивнула в сторону мужа) в машину и поезжайте к нам на дачу. Артур будет там - вот и поговорите.

Наташа Мишкутенок тоже улыбнулась: «Артур действительно расскажет вам все гораздо лучше».

Мне оставалось только принять приглашение. И пока Игорь Борисович раскладывал костер для жарки мяса, мы с Дмитриевым устроились рядом.

- Неужели вас с Наташей настолько не привлек профессиональный спорт?

- Как вам сказать… Нам вдруг стало очень интересно, чего еще мы можем добиться. Это ведь раньше фигуристы рвались уйти в профессионалы, потому что только там можно было заработать какие-то деньги. Сейчас в любительском катании можно заработать не меньше, если задаться такой целью. К тому же далеко не все в спорте можно перевести на деньги.

Относиться к профессиональному катанию можно по-разному. Все зависит от того, что спортсмен хочет от него получить. Например, Джейн Торвилл и Кристофер Дин откатались в «профи» три года - и ушли, занялись организацией своего коллектива - им, видимо, там было не очень интересно.

- Может быть, это связано с тем, что профессиональное катание - это нечто вроде тихой гавани для списанных кораблей: уровень мастерства тех, кто там выступает, потихонечку падает, падает?..

- Не обязательно. Это зависит от того, кто и как продолжает работать. Например, Бойтано остался Бойтано и через восемь лет после своего ухода из любительского спорта.

- Если судить по результату, который Бойтано показал на Играх в Лиллехаммере, с вами можно и поспорить.

- Все равно, так, как прыгает он, не прыгает, на мой взгляд, никто. Или, скажем, Катя Гордеева и Сергей Гриньков. Насколько они фанатично работали в спорте, настолько же продолжают работать, став професстоналами. Выиграть у них будет трудно и через несколько лет кому угодно.

- Вы с Наташей отдавали себе в этом отчет, когда приняли решение выступать на Играх в Лиллехаммере?

- Нас, кстати, очень многие спрашивали с недоумением: «Зачем вы возвращаетесь? Вы же все равно проиграете». Кто-то спрашивал с сочувствием, кто-то - со злорадством.

- Вы действительно проиграли. И, как сказала мне Москвина, это произошло только по вашей вине - слишком долго раскачивались. Не показали себя до Игр ни на одних международных соревнованиях, за исключением чемпионата Европы.

- Мы действительно начали поздно. Долго не могли решить, какую выбрать музыку. Когда я предложил свой вариант - Рахманинова, Москвина очень колебалась. Ей хотелось, чтобы в качестве произвольного танца мы выбрали «Лебединое озеро». И даже после того, как я нашел и обработал на компьютере музыку - мне помог мой друг в США, когда мы год назад выступали в туре Коллинза, и я вчерне придумал программу, Тамара Николаевна размышляла еще два дня. Но потом согласилась.

- Не проще ли было положиться на вкус тренера?

- Когда я представил Наташу в балетной пачке, мне стало плохо. За время наших профессиональных выступлений она набрала вес, и - сами понимаете. Зачем же нам надо было подчеркивать свои недостатки? Надо, наоборот, прятать их, если уж нельзя превратить в достоинства. К тому же мне очень нравилось, что Наташа, когда услышала музыку, вдруг стала сама с удовольствием принимать участие в работе над программой, чего раньше практически не делала.

- Я, кстати, обратила внимание на то, что Наташа похудела.

- Все равно мы пока не выглядим так, как должны. Дело ведь не в том, тяжело мне ее поднимать или нет. Когда пара «толстая», все остальное сразу же становится вторично. И, выходя на лед, приходится завоевывать и зрителей и судей гораздо большими усилиями. Кстати, если уж совсем честно, когда мы начали кататься в профессионалах, Наташа набрала вес и, как следствие, стала резко терять форму. Я понял, что не смогу заставить ее удержаться на прежнем уровне. А это же обидно, когда сознаешь, что мог бы еще столько сделать в спорте.

Думаю, что еще одна из причин того, что мы проиграли Олимпийские игры, заключается в том, что большинство судей и специалистов видели нас в том - разобранном состоянии. Да и к чемпионату Европы мы не смогли подойти по-настоящему в форме.

- Зато вам это блестяще удалось в Лиллехаммере.

- Но было поздно. Знаете, ко мне там подошла одна из судей - поинтересоваться, как дела, а потом вдруг задала вопрос, почему я не спрашиваю, кого она собирается ставить на первое место. Я пожал плечами, а она сказала, что очень хорошо к нам с Наташей относится, но считает, что лучшими должны быть Гордеева и Гриньков.

- Вашей выдержке можно позавидовать. Я бы точно не удержалась, наговорила гадостей.

- Почему? Обидно, когда судьи вытаскивают на первое место гораздо более слабую пару. А когда борьба идет на равных, поставить кого-то выше - дело исключительно личных симпатий. Это абсолютно нормально. Кстати, потом эта судья подошла еще раз - извиниться. Я, говорит, никогда в жизни не думала, что вы можете так кататься.

- Кстати, я хотела спросить, вам ведь накануне Игр здорово помогал Игорь Москвин. Но у него есть и чисто свои ученики - чемпионы Европы Марина Ельцова и Андрей Бушков. У вас не подпортились отношения из-за того, что вы, оставшись в любителях, в каком-то смысле продолжаете перекрывать им кислород?

- Какие могут быть обиды? Если бы Марина с Андреем были сильнее нас, а внимания нам доставалось бы больше, тогда - согласен. Должен сказать, что нам очень повезло с тренером: все пары, которые когда-либо занимались у Тамары Николаевны, всегда, как правило, были в хороших отношениях между собой. Считаешь, что сильнее - выходи на лед и доказывай. А вне катка - что делить-то?

- Вы и с Наташей никогда не ссоритесь?

- Стараемся. Если и возникает какое-то напряжение в тренировке, я моментально откатываюсь в противоположную сторону. Да и она тоже. Остынем - снова продолжаем работать. А так, чтобы сцепиться по-настоящему, - такого не бывает.

- Мне всегда казалось, что, когда один из партнеров женат или замужем, другой должен себя чувствовать страшно одиноко. И это может сильно осложнять совместную работу.

- Не сказал бы. У Наташи множество друзей, поклонников и, думаю, от одиночества она не страдает.

- А вы? В постоянном отрыве от семьи?

- Гораздо тяжелее моей Тане. Особенно трудно было первое время, когда она перестала работать. После ухода из художественной гимнастики она танцевала в балете, и как-то раз ехала в машине с олимпийской чемпионкой Сеула по спортивной гимнастике Леной Шушуновой и они попали в аварию. У обеих было сотрясение мозга, а Таня к тому же порвала межберцовую связку - так что с танцами пришлось закончить. И, когда родился маленький Артур, ей было безумно тяжело. Несмотря на то, что она всегда поддерживала меня во всем. Сейчас вот должна приехать в Петербург из Омска - поехала навестить родителей.

- Значит, вы сейчас в доме и за хозяина и за домохозяйку?

- Выходит, так. Но ближе к соревнованиям переберусь вместе со всеми участниками Игр доброй воли в гостиницу. Дома тяжело готовиться к соревнованиям. То гости, то телефон звонит без передышки. А когда ото всех изолирован, то невольно начинаешь думать только о выступлении, настраиваться.

- На Играх доброй воли вы решили выступить из любви к родному городу?

- Конечно. Хотя, на чем держимся - сам не понимаю. Такой сезон, а потом еще и тур Коллинза - три месяца показательных выступлений - основательно отбивают охоту продолжать тренироваться.

- Зачем тогда такие усилия - две тренировки в день?

- По-другому не получается. Откатать всю программу за один раз очень тяжело. Вот и приходится шлифовать ее по частям.

- Когда вы выступали с показательными в США, мне довелось случайно услышать, что, дескать, русским Коллинз платит копейки, в то время как именно на наших фигуристах держится все его шоу. Это правда?

- Не совсем. Раньше действительно наши получали раз в 20 - 30 меньше, нежели американские фигуристы. Сейчас эта разница существенно сократилась, хотя американцам традиционно отдается преимущество. Несмотря на это, попасть к Коллинзу хотят все. Такого состава участников не бывает ни на одних показательных выступлениях. В этом году все второе отделение состояло исключительно из чемпионов мира и олимпийских чемпионов: Гордеева - Гриньков, Бойтано, Климова - Пономаренко, Грищук - Платов, Дюшене, Баюл, Петренко, мы…

Организация потрясающая. Коллинз возит в реквизите для фигуристов даже игры - настольные теннис, футбол, всевозможные тренажеры. Развлечения на любой вкус. Даже такая деталь: в туре знают, что я люблю поспать, тем более, что часто выступления затягиваются за полночь, сразу все садятся в автобус или самолет, перелетают в другой город… Но каждое утро, где бы мы не находились, мне звонила одна из сотрудниц тура, - пожилая женщина, которая работает с Коллинзом уже не один десяток лет, и будила меня примерно так: «Артур, я подумала, что тебе будет приятно, если я скажу «доброе утро».

- А сами вы думали уже сейчас, окончательно решив остаться в любительском спорте, что, если начнете проигрывать, очень много потеряете в глазах профессиональных менеджеров? Ведь рано или поздно все равно вернетесь обратно в профи?

- Конечно, думали. Но волков бояться - в лес не ходить. Решили же…