Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Его можно представлять долго, а можно сказать коротко: агент Ильи Малинина. Тем более, что известный продюсер Ари Закарян признаётся и сам: львиная часть его времени сейчас принадлежит 19-летнему американскому фигуристу, завоевавшему в этом году первый титул чемпиона мира.

— Знаю, что с Малининым сейчас работает достаточно большая команда специалистов. Что именно требует столь плотного вашего внимания, как агента?

— На мой взгляд, Илья сейчас находится в том статусе, когда очень важно, чтобы вся работа шла правильно. Чтобы не совершать ошибок, чтобы те задачи, которые мне приходится решать, как агенту, никак не нарушали его спортивную подготовку. Чтобы мы совместно добились максимальных результатов, иначе говоря.

— Когда вы говорите о максимальном результате, что имеете в виду? Медали, деньги, узнаваемость, количество спонсоров?

— Я думаю, точнее, даже не думаю, а очень верю, что Илья может стать именно тем человеком, который вернёт фигурному катанию во всём мире былую привлекательность, сделает его намного более коммерческим.

— Примерно такие же надежды многие связывали с двукратным олимпийским чемпионом Юдзуру Ханю. А теперь они же сетуют, что Ханю завершил карьеру, и вместе с ним из фигурного катания ушли многие японские спонсоры.

— Юдзуру суперзвезда, величина грандиозного масштаба в нашем виде спорта, но он выступает только в Японии. Мне очень хотелось бы его видеть не только там, но и за пределами собственной страны, более того, я прекрасно знаю, что Ханю до сих пор хотят видеть везде. Работая с Ильей, я уже сейчас пытаюсь сделать так, чтобы он был максимально заметен во всех странах, которые так или иначе важны для фигурного катания, для любителей нашего вида спорта. Соответственно, если появляется возможность дополнительно выступать в Европе, в Японии, в Америке, я стараюсь это организовать. Точно так же я в своё время работал с Евгением Плющенко. Мы использовали абсолютно все возможности, чтобы Женя имел возможность и соревноваться, и выступать в шоу. С приездом атлетов такого уровня на какие-то новые для фигурного катания территории, там начинает появляться и развиваться fan-base, не говоря уже о том, что правильно организованные выступления с показательными программами дают спортсмену возможность развивать собственную техническую подготовку.

— Насколько плотный в этом отношении календарь ждёт в нынешнем сезоне Малинина?

— Первый старт был в Италии на турнире Lombardia Trophy, Илья, считаю, выступил там очень хорошо, хотя, на мой взгляд, он показал процентов 40 своих возможностей. Серию Гран-при он начнёт с турниров Skate America и Skate Canada, потом выступит на благотворительном шоу Скотта Хэмилтона.

Одно из мероприятий я провожу 24 ноября в самом большом торговом молле США American Dream c посещаемостью порядка 200 тысяч человек в день. Там есть огромный водный парк, горнолыжная трасса и большой каток. На этом катке мы планируем начать совместное шоу с театром Ice Theatre of New York. Естественно, я очень бы хотел, чтобы Илья тоже смог в этом шоу поучаствовать, но при его графике и чисто спортивных задачах пока это видится не слишком реальным. А вообще мечтаю, чтобы в Америке снова началась движуха в плане ледовых шоу.

— Чтобы вытащить американское фигурное катание из той пропасти, в которой оно сейчас находится?

— Кстати, идею проводить в США открытые предсезонные прокаты по тому же принципу, что они проводятся в России, я лоббировал довольно активно и рад, что её реализовали. Кроме этого, у меня в Вашингтоне запланирована премьера большого турнира по экстремальному катанию.

— Это тот самый экстремальный чемпионат мира, о котором вы много лет мечтали?

— Не готов пока называть это чемпионатом, поэтому мы выбрали для дебюта другое название — Extreme World Premiere. Объясню: если вести речь о чемпионате мирового масштаба, должен быть прежде всего соответственный уровень участников. Я же пока просто не знаю, какой состав получится собрать. Вот мы и решили сделать первый турнир несколько выставочного характера — провести первое в мире экстремальное шоу на льду. Но цель остаётся прежней: превратить этот турнир в полноценный чемпионат мира в нескольких категориях: фристайл, жонглирование, хулахуп, полет, комедия и адажио — когда между собой соревнуются спортивные пары без традиционных фигурнокатательных элементов. Отчасти в таком жанре катаются те, кто выступает в шоу на крупных круизных судах. Раньше такое практиковалось в Holiday on Ice — всевозможные акробатические трюки, крутилки вниз головой и так далее.

— Одно время, помню, вы хотели возродить формат чемпионатов мира среди профессионалов, как те, что 25 лет в конце прошлого века проводил в Вашингтоне легендарный Дик Баттон. Идея еще жива?

— Абсолютно жива. Я бы сказал, что это станет следующим шагом. Сейчас для реализации подобного проекта просто не хватает времени. Все мои силы, мозги, энергетика полностью принадлежат Малинину и его команде. Это главный прицел, поскольку до Олимпийских игр осталось всего полтора года.

— Для вас это в большей степени спортивный проект, или коммерческий?

— Отвечу чисто по-человечески: я искренне горжусь тем, что нахожусь рядом с таким спортсменом. Даже когда Илья просто выходит на лед и катается, наблюдать за ним — невероятное удовольствие. Это касается не только прыжков и техники. Он скользит очень круто.

— В начале взрослой карьеры Малинина чаще упрекали в недостатке этого компонента.

— Сейчас я бы назвал скольжение громадной заслугой самого Ильи, потому что он работает над этим больше, чем кто-либо из фигуристов, которых я когда-либо видел в нашем виде спорта. А я, поверьте, видел очень многих. Илья вообще работает над собой, как одержимый. В свои 19 лет он имеет мозги абсолютно зрелого и очень умного человека. Сейчас у нас готовится к выходу его мерч, линия одежды, которая, надеюсь, будет отличаться от мерча многих других атлетов.

— Можете рассказать об этом чуть подробнее?

— Мы намерены много экспериментировать как с дизайном, так и с ассортиментом. Илья очень любит сочетание черного с золотом, поэтому стартовую коллекцию мы выдержали в этих цветах. Но и здесь тоже прорабатываем самые различные варианты. В свое время Майкл Джордан сделал Nike тем брендом, который все мы знаем сейчас, и я вижу в Малинине человека, который способен точно так же развивать в этом направлении спортивную моду. Да и не только спортивную, но и fashion. Илья любит одеваться модно, сам занимается своим гардеробом, чувствует стиль. Иногда его упрекают за то, что одевается чересчур броско, но не стоит забывать, что он всё ещё тинейджер.

— Который бежит после катка рубиться в компьютерные игры?

— Да, он это любит. Он зависает на Твич, когда у него есть свободное время, делает прямые трансляции. Я сейчас усиленно работаю над возможностью сделать серьезный проект из этого тоже. Компьютерные игры на сегодняшний день — это совершенно другая сфера коммерческой деятельности.

— Почему вы считаето, что Малинин может кого-то в этой сфере заинтересовать, если он не топ-игрок?

— Илья на самом деле очень неплохо играет. Серьёзно рубится, например, с Шомой Уно, а тот имеет очень высокий статус то ли в мировом, то ли в японском рейтинге. То есть, реально крут.

— Аудитория киберспорта на сегодняшний намного превышает спортивную. Не боитесь, что может наступить момент, когда Малинину придётся выбирать, и он сделает свой выбор не в пользу фигурного катания?

— Поскольку он парень умный, думаю, и сам понимает, что только начинает реализовывать себя на льду. Хотя меня он удивляет постоянно. Илья интересуется всем и даже когда кажется, что он слушает собеседника не слишком внимательно, это обманчивое впечатление. На самом деле он не упускает ни одну деталь разговора. Мы с ним как-то ехали на машине, я был за рулем, и когда мы на хорошей скорости проезжали вдоль каких-то домов, он успел увидеть сквозь одно из окон, что было написано на постере внутри квартиры.

Не забывайте, что он второй год учится в университете Джорджа Мейсона в Виргинии. Изучает дизайн и архитектуру.

— На турнире в Бергамо Малинин выполнил в произвольной программе четыре четверных прыжка. Будет ли он увеличивать их количество?

— Обязательно. Lombardia Trophy был первым стартом в сезоне, первой возможностью обкатать произвольную в соревнованиях, соответственно Илья хотел понять, как он себя ощущает, как воспринимают его судьи, плюс проверить один из вариантов костюма для произвольной программы, а костюмов у него в этом сезоне несколько, соответственно стоит задача к основным стартам определиться с самым лучшим вариантом. Принцип: «и так сойдет» применительно к своим выступлениям где бы то ни было Малинин вообще не рассматривает. Что касается количества четверных прыжков, оно однозначно будет увеличиваться. Четверные аксели там будут точно, если вы имели это ввиду, задавая вопрос.

Мне вообще кажется, что этот сезон станет для Ильи сезоном рекордов.

— С хореографами Малинин тоже планирует экспериментировать, или можно сказать, что он уже нашёл «своего» специалиста в лице Шэ-Линн Бурн?

— Думаю, что Шэ-Линн на сегодняшний день — это идеальный выбор. Они с Ильёй друг друга очень хорошо чувствуют, прекрасно работают вместе. На мой взгляд, в этом году хорошо получились обе программы. Короткую Илья решил сделать под своего любимого исполнителя NF, это американский рэп-певец, музыку которого Малинин берёт уже четвертый раз. Просто три предыдущие программы были показательными.

Мне кажется, что большинству людей эта программа должна хорошо зайти, потому что Илья её чувствует. Он ведь еще поет, когда катается. Как бы проговаривает все слова. Тем более, что слова в этой песне словно о нем написаны.

— Так получилось, что Татьяна Малинина и Роман Скорняков растут, как тренеры, рядом с сыном. Нет ли на ваш взгляд риска, что они могут перестать соответствовать тому уровню требований, которые он предъявляет?

— Пока я не вижу каких-то сложных моментов. Когда есть результат, и все чувствуют себя комфортно, значит всё идет по плану

— Насколько плотно с Малининым работает Рафаэль Арутюнян?

— Раф считается частью команды, знаю, что и Роман, и Таня с ним на связи, если у них появится нужда, чтобы Арутюнян присутствовал на тренировках, с этим они точно разберутся.

— В фигурном катании нередко поднимается тема, что Малинин может стать тем фигуристом, который первым исполнит пятерной прыжок. Насколько он далек от этого? Или насколько близок?

— Думаю, что на этот элемент он, безусловно, нацелен. Как только будет возможность его показать, обязательно покажет. Правда, не факт, что на соревнованиях. На мой взгляд, такие события нужно обставлять должным образом — собирая зрителей, прессу. За время работы с Малининым я точно понял одно: если он не чувствует, что может выполнить на льду тот или иной элемент, никогда на него не пойдет. В этом плане хорошая история была с задним сальто. На полу Илья прыгает его элементарно — на акробатической дорожке даже двойное крутил. Но сальто на льду он начал готовить издалека, максимально профессионально. Много работал с лонжей, с профессиональными акробатами. Полгода таскал с собой все эти веревки, когда была возможность, просил кого-то, чтобы его страховали, а потом в один момент говорит: «Я готов, отойдите». И практически с места прыгнул сальто на льду. Это была такая радость, которую я не видел очень давно.

— По биомеханике заднее сальто на льду, тем более с хорошего хода — не самый сложный элемент.

— Для акробата, возможно. Но не для фигуриста. У Ильи, кстати, одна из попыток была неудачной. Я порядком за него испугался, говорю: «Прекращай эти эксперименты». А он ответил, что именно теперь должен обязательно этот элемент повторить. Чтобы в дальнейшем не испытывать страха.

— Илья не устает от количества внимания, которое постоянно так или иначе на него направлено?

— Думаю, он уже готов к тому, чтобы воспринимать всё правильно. Мы много работали над некоторыми моментами, проговаривали множество житейских ситуаций. В каком-то смысле Илья по-прежнему остаётся мальчишкой, со всеми общается, дружит, любит поиграть, погулять, подурачиться, вокруг него всегда хорошая аура, позитивный настрой, но, когда он на льду, становится видно: в этой компании он — лев.