Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Пресс-конференция американских одиночников во главе с чемпионом мира Эваном Лайсачеком была назначена в субботу на восемь часов утра. Не самое подходящее время, с точки зрения журналистов, но зал был полон. Причем уже не в первый раз - днем ранее с прессой встречались американские танцоры.

Представители США оккупировали главный пресс-центр так плотно, словно Олимпийские игры проводятся на их, а не на канадской территории. Это вполне можно было считать частью стратегии: в первые дни Игр, когда еще толком ничего не происходит и любые новости репортеры выуживают по крохам, пресс-конференция - прекрасный способ заполнить информационный вакуум тем, что ты сам предложишь публике.

Лайсачек честно признался, что встреча с журналистами, да еще в столь раннее время, - вынужденная необходимость, которая скорее раздражает, нежели радует. Поскольку отнимает эмоции. Вспомнил Игры в Турине, где не смог выступить лучшим для себя образом, поскольку выплеск эмоций был слишком сильным и неконтролируемым. Сказал, что старается учесть все ошибки четырехлетней давности и как бы блокировать в сознании все лишнее, что не относится к работе на льду.

Более откровенен был Джонни Вейр. Год назад спортсмен, уже имея в послужном списке несколько побед в чемпионатах США, не сумел отобраться в сборную команду своей страны и был до такой степени убит этим фактом, что вообще перестал тренироваться. В этом пограничном, на грани ухода из спорта, состоянии он пробыл несколько месяцев. Но потом вернулся на лед. А на пресс-конференции сказал:

- В один из дней я вдруг подумал о том, что когда-нибудь мне стукнет 50. Я буду сидеть дома и горько сожалеть о том, что не использовал те шансы, которые мне предоставляла жизнь. Эта мысль прямо-таки подняла меня с места и швырнула в сторону катка. Я снова начал тренироваться и очень рад этому. Потому что не хочу когда-либо сказать себе: «Ты мог, но не захотел». Тем более что Игры в Ванкувере - это мой последний реальный шанс что-то выиграть на Олимпиаде.

Обет молчания, который в Ванкувере, сославшись на личные суеверия, взял олимпийский чемпион Турина Евгений Плющенко, вынудил его наставника Алексея Мишина взять общение с прессой на себя. На вопрос, не беспокоит ли его критика в адрес Плющенко из уст соперников в местной прессе, тренер ответил:

- Фигуристы не должны соревноваться в интернет-комментариях. Это следует делать на льду. Мне не нравится, что Женю начали критиковать слишком рано. Каждая его программа - это история, шоу. В мире найдется не так много спортсменов, кто мог бы исполнять свои композиции так артистично, как это делает Плющенко. Конечно же, оценки должны это отражать. А на вопрос, может ли мужское фигурное катание существовать без прыжков в четыре оборота, отвечу просто: девиз Олимпийских игр - «Быстрее, выше, сильнее». Четверной прыжок - воплощение как раз этих слов.

Форму своего подопечного Мишин оценил дипломатично:

- Плющенко находится именно в такой форме, в которой должен быть за три дня до старта. Его последняя тренировка полностью меня удовлетворила. Мы очень хорошо поработали над дорожками шагов, за которые Евгению дали на чемпионате Европы лишь второй уровень сложности, и рассчитываем, что в Ванкувере судьи увидят результат этой работы.

Доведение своих программ к Олимпиаде до максимально возможного блеска - вещь для лидеров более чем стандартная (даже Лайсачек сделал акцент на том, что готов пойти на четверной прыжок, если почувствует, что этого требует ситуация). Тем не менее журналистов заметно поразил факт, что чемпионы США в танцах на льду Мэрил Дэвис/Чарли Уайт, равно как и чемпионы Канады Тесса Вирту/Скотт Моир перед Играми работали над обязательным танго под руководством Елены Чайковской. Тренера, которая много лет назад придумала этот танец для своего ставшего легендарным дуэта Людмила Пахомова/Александр Горшков.

Подойдя уточнить информацию к тренеру канадских и американских фигуристов Игорю Шпильбанду, я услышала:

- Это действительно так. Мы обратились к Чайковской сразу после того, как стало известно, какой именно обязательный танец предстоит исполнять спортсменам в Ванкувере. Это было инициативой Марины Зуевой, вместе с которой я работаю много лет. Марина - ученица Елены Анатольевны. Нам было очень важно понять, почему именно этот танец получился у Чайковской. Что стоит за каждым шагом, каждым движением тела.

На самом деле танго «Романтика» - это и мой любимый танец. Ведь кататься я начинал как раз в группе Пахомовой. Более того, иногда катал танго на тренировках вместе с ней. Так что для меня было важно сделать все возможное, чтобы в исполнении моих спортсменов танец «прозвучал» максимально близко к оригиналу. Ведь даже в обязательной программе, согласитесь, любое движение можно интерпретировать по-разному.

- Вы допускали, что Чайковская, как человек, представляющий страну ваших конкурентов, может отказаться?

- Конечно. Но надеялись, что она поймет, что нами движет. Танго «Романтика» куда больше, нежели любой другой танец, заслуживает, чтобы исполнять его должным образом. Хотя бы в память о Миле Пахомовой. Честно признаюсь, я испытывал очень глубокие чувства, когда наблюдал, как Чайковская работает с моими спортсменами. Когда мы ей позвонили, Елена Анатольевна находилась в Италии и прямо оттуда вылетела к нам в США. Не берусь даже передать, до какой степени мы были ей за это благодарны.
Что касается спортсменов, они постоянно смотрели на Чайковскую восторженными глазами и работали с непередаваемым упоением. Повторяли какие-то движения до бесконечности. Это же совсем иное ощущение, когда ты четко понимаешь, зачем и почему делаешь в танце тот или иной жест.

- До танцевальной олимпийской жеребьевки ваши предпочтения склонялись именно к танго - или все-таки к вальсу?

- Не могу сказать, что вижу в этом принципиальную разницу. Дэвис и Уайт катали танго в этом сезоне на трех турнирах - и всегда удачно. А на чемпионате США прекрасно исполнили «Золотой вальс». Вирту и Моир тоже одинаково уверенно чувствуют себя в этих жанрах. Мы вообще у себя в группе уделяли обязательным танцам повышенное внимание, поскольку очень хотелось «попрощаться» с ними достойно. Эти Олимпийские игры, похоже, последние, где танцоры выступают в трех видах программы. Ходят активные слухи, что после Ванкувера обязательные танцы упразднят.

Я спросила Шпильбанда:

- Что означают для вас Игры со спортивной точки зрения?

- В каком-то смысле это подведение итогов нашей четырехлетней работы, последовал ответ. - Для обеих наших пар эта Олимпиада - первая. Как человек, который прошел уже четыре таких турнира, я, естественно, стараюсь поделиться какими-то знаниями, от чего-то предостеречь.

- Прежде всего - от эмоций. Не хочется, чтобы ребята перегорели. Они ведь приезжают на соревнования заранее. Если две недели выкладываться перед судьями на общих тренировках, никакой нервной системы не хватит. Поэтому мы провели первую тренировку на основном стадионе, а все последующие запланировали совсем на другой каток. Где нет ни соперников, ни зрителей. Это сделано не потому, что мы боимся показать программы раньше времени. Наоборот, нам очень хочется побыстрее их показать. Но спешить в этом вопросе не следует. Человеческие возможности в нервном плане увы, не безграничны.

- Насколько вы сейчас «закрыты» от нормальной жизни?

- Общения с прессой стало меньше, но это лишь потому, что ребята много выступали в этом сезоне, на всех турнирах давали интервью и не осталось ничего такого, о чем они не успели рассказать. То есть журналистский интерес пошел на убыль естественным путем. Обе пары сразу сказали, что с большим удовольствием пойдут на церемонию открытия. Я и сам впервые в жизни получил право пройти в колонне. Обычно аккредитации на парад открытия даются в сборной США только спортсменам и официальным лицам. А в Ванкувере было решено предоставить такое право еще и двум тренерам - Фрэнку Кэроллу и мне.

- В Ванкувере обе ваши пары претендуют на победу. Но даже в случае очень удачных выступлений кто-то из них проиграет. Как думаете, это может стать для проигравших трагедией?

- Зависит от ситуации. И Мэрил с Чарли, и Тесса со Скоттом, безусловно, настроены на то, чтобы выиграть. При этом конкуренция совершенно не отражается на их отношениях. Видели бы вы, как сильно они друг за друга болеют! Важно ведь еще и то, почему случается поражение. Когда спортсмены понимают, что сделали все, что было в их силах, отношение к результату может быть очень разным. Не думаю на самом деле, что даже не очень удачное выступление станет для кого-то трагедией. Обе пары очень молоды, над ними не довлеет чувство, что другого шанса выступить на Олимпиаде уже не будет. Поэтому мне и кажется, что все будет хорошо. Мы все очень этого хотим.