Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В окошке скайпа, открытого на экране моего компьютера в воскресенье, бежали и множились восклицательные знаки. Потом появились слова: «И все это - Тамаре!» Столь оригинальная форма комплимента была адресована Тамаре Москвиной знаменитым украинским тренером Валентином Николаевым, который в свое время в соавторстве с Галиной Змиевской подготовил двух олимпийских чемпионов - Виктора Петренко и Оксану Баюл.

Короткую программу пар мы с Николаевым смотрели, можно сказать, вместе. Он - по телевизору из Ричмонда, я - с трибуны в Ванкувере. И параллельно обсуждали увиденное посредством популярной компьютерной программы.

Знаменитая фраза четырехкратного чемпиона мира Курта Браунинга: «Короткой программой Олимпиаду не выиграть, но проиграть - запросто» - нашла свое подтверждение и в этот раз. Коснулось это, к сожалению, российской пары Мария Мухортова/Максим Траньков - фигуристов, снискавших себе за последние годы репутацию людей, которые могут ошибиться где угодно, но не в короткой программе. Максим упал на тройном прыжке. Маша там же коснулась льда рукой после приземления.

Наказали спортсменов от души. Гораздо строже, чем могло бы случиться на любых других соревнованиях. Попросту говоря, их откровенно убрали во второй эшелон, дабы исключить даже теоретическую возможность нарушить ход событий в первом. Там и без второй российской пары хватало, с кем и как разбираться. Причем гораздо более драматичной ситуация выглядела не для россиян. А для китайцев.

По уровню технического наполнения программ каждая из трех пар Поднебесной могла смело претендовать на ванкуверское золото. Цин Пан/Цзянь Тун становились чемпионами мира в 2006-м и дважды были призерами мировых первенств. Дань Чжан/Хао Чжан три раза довольствовались титулами вице-чемпионов планеты. Сюэ Шень/ Хунбо Чжао уходили из спорта в 2007-м трехкратными чемпионами мира, и все три пары много лет работали под руководством одного и того же специалиста - китайского тренера Бин Яо.
Другими словами, именно он должен был решить, на какой из своих дуэтов сделать ставку. И выбрал последних.

Возможно, кстати, что выбирал не сам тренер, а китайская федерация фигурного катания. Возможно, было принято во внимание, что на двух последних Олимпиадах Сюэ Шень и Хунбо Чжао становились бронзовыми призерами и судьи будут просто морально обязаны негласно их поддержать в Ванкувере. По крайней мере рассчитывать на такую поддержку в отношении именно этого дуэта было более логично. Если допустить, что дело обстояло именно таким образом, становилось понятно, что при одинаково хорошем прокате ни одна из двух оставшихся пар не обойдет Сюэ Шень/Хунбо Чжао в короткой программе. Так оно и получилось.

Трехкратные чемпионы мира катались первыми, выглядели довольно зажато, но все восемь обязательных элементов были выполнены ими безупречно, что позволяло получить весьма высокий результат. Как выяснилось впоследствии - самый высокий из всех участников.

Два других места в первой тройке были не то чтобы зарезервированы, но вполне доступны для представителей двух других стран. России и Германии. Или хотя бы одной из них. Национальную жадность в фигурном катании искореняли десятилетиями, поэтому ни у одного из судей просто не поднялась бы рука оставить в потенциально призовой группе представителей одной страны.

Правда, для того чтобы предполагаемый расклад материализовался, нужен был один маленький «пустячок»: безошибочное катание россиян Юко Кавагути/Александра Смирнова и Алены Савченко/Робина Шелковы, выступающих за Германию. И тем и другим это удалось, хотя немцы не удержались от помарки - разошлись во вращении.

Они выступали последними, и, когда оценки появились на табло, стало ясно: Олимпиаду, скорее всего, выиграет тот, кто победит в произвольной программе. Слишком незначительна разница в баллах.

Пару лет назад предположение о том, что в Ванкувере Кавагути и Смирнов будут способны биться за медали, могло вызвать разве что скептическую усмешку. Фигуристы были совершенно нескатанны, порой корявы, много ошибались и не запоминались ничем, кроме постоянной нацеленности на какую-то невероятную сложность. Правда, отношения со сложными элементами тоже частенько оставляли желать лучшего. Тамара Москвина собирала пару по крупицам. Шлифовала уже найденное, анализировала то, что задумано, параллельно устраняла прочие огрехи и вот так, постепенно, создала дуэт, чье место в призовых тройках различных турниров уже не подлежало сомнению.

Первое практически безупречное выступление состоялось в январе в Таллине, где Кавагути и Смирнов стали чемпионами Европы. «Мы пока еще далеки от своей лучшей формы», - сказала там Кавагути. В Ванкувере после исполнения короткой программы выяснилось: да, были далеки. Несравнимо.

В начале осени в интервью нашей газете Юко рассказывала, сколь большое значение играет в ее жизни балет и как сильно она хотела станцевать «Лебедя» Сен-Санса. «Это совершенно особенная для меня программа, - говорила она мне. - Я сразу для себя решила: если смогу выступить с этой программой на Олимпийских играх, одно это стоит того, чтобы принять российское гражданство».

Когда Кавагути и Смирнов вышли на свой первый олимпийский прокат, а надо льдом раздались первые аккорды, лицо Юки озарилось невероятным счастьем: она танцевала свою мечту…

У программы имелась и более приземленная составляющая - техническая сложность. Со времен чемпионата Европы фигуристам удалось добиться куда более чистого исполнения самого проблемного элемента своей программы - подкрутки, а за поддержку, комбинированное вращение и тодес пара получила четвертый уровень сложности, причем добиться этого в последнем из названных элементов не получилось больше ни у кого из соперников.

По сумме россияне стали третьими, уступив 2,5 балла китайцам и 1,8 - Савченко/Шелковы. Николаев прокомментировал это так: «Место не имеет значения. Гораздо важнее, что это возвращение лучших образцов парного катания, а не парных «побегушек».

Соседка по трибуне и моя давняя приятельница, знаменитая английская журналистка Сандра Стивенсон отреагировала похожим образом: «Очень старый стиль, - сказала она. И добавила. - Не устаревший, нет. Очень классический. Когда классика исполняется так чисто, впечатление всегда остается чрезвычайно сильным».

Впечатление действительно осталось сильным. Возвращаясь с катка в пресс-центр на автобусе вместе с журналистами и комментаторами, я заметила в глубине салона известного в недавнем прошлом американского одиночника Майкла Вайсса и канадский танцевальный дуэт Мари-Франс Дюбрей/Патрис Лозон. Вайс пытался делать руками «лебединые» движения и восторженно что-то говорил. Нетрудно было догадаться, о ком именно шла речь.

Уже довольно много лет назад - за полгода до Олимпийских игр в Солт-Лейк-Сити - я встречалась с Николаевым в Ричмонде, и мы с ним, в частности, говорили о возможном раскладе олимпийского женского турнира.

- Я бы сказал, что ситуация очень опасна для обеих претенденток на медаль, - сказал тогда тренер, имея в виду Ирину Слуцкую и Мишель Кван. - Но есть смешное дополнение. В российской команде нет единства. Высшее руководство команды будет бороться за Слуцкую. Но при этом есть другая часть команды, которая имеет собственные взгляды на жизнь и собственные связи среди судей. И будет бороться за Машу Бутырскую. Выиграть в этой ситуации вполне может Сара Хьюз - девочка, которая элементарно не докручивает прыжки…

В воскресенье Николаев написал мне: «Если Кавагути и Смирнов не дрогнут в произвольной, у них есть хороший шанс. Китайцы, скорее всего, «подерутся». Все ведь понимают, что вторую пару в каком-то смысле «слили». Все хотят золота. Все будут лезть из кожи вон и навряд ли проедут чисто. В общем, все та же ситуация, что и в Солт-Лейк-Сити со Слуцкой и Кван. А в итоге получилась Сара Хьюз..."

Иносказания Николаева были вполне понятны: роль «Сары Хьюз» в первом финале Игр могла быть отведена как российской паре, так и немецкой. Два китайских дуэта, расположившихся после короткой программы на четвертой и пятой позициях представляли определенную угрозу для тройки лидеров, но только в том случае, если те крупно ошибутся в финале. Канадцы Джессика Дюбе/Брайс Дэйвисон, закончившие короткую программу шестыми, вообще оказались на этой позиции по некоему недоразумению (назовем это так). По техническому набору программы и «совокупности содеянного» они не должны были оказаться выше второго российского дуэта. И тем не менее это произошло. Мухортова и Траньков, которых прижали во всех компонентах столь же бесстыдно, как вытянули канадцев, остались лишь восьмыми.

Вероятность того, что в произвольной программе начнут ошибаться и лидеры, была довольно велика: Савченко и Шелковы не отличались стабильностью произвольной программы на протяжении всего сезона, Сюэ Шень и Хунбо Чжао вполне могли оказаться заложниками собственного возраста и, как следствие, более уязвимой нервной системы, тогда как Кавагути и Смирнов могли дрогнуть, как дебютанты, впервые в жизни получившие реальный шанс выиграть олимпийскую медаль.

С этой точки зрения первый стартовый номер в сильнейшей разминке, выпавший подопечным Тамары Москвиной при жеребьевке, был, пожалуй, лучшим вариантом: он давал возможность выйти на лед сразу после разминки, вообще не думая о чужих оценках.

После исполнения парами короткой программы стало очевидно, в каком направлении могут развиваться дальнейшие события. Главным недостатком действующей судейской системы во всех без исключения видах программы стала, пожалуй, ее «бездушность». Вспомните короткую программу Алексея Ягудина «Зима» в Солт-Лейк-Сити, где слияние движений фигуриста с музыкой вызывало непроизвольные мурашки по коже даже у тех, кто болел за других. Так вот, можно с большой долей уверенности сказать, что серьезного преимущества в баллах такое исполнение сейчас, скорее всего, не принесло бы. Появилось иное - уровни сложности.

Для того, например, чтобы получить более высокий уровень в подкрутке, партнерше нужно не просто безукоризненно выполнить положенное количество оборотов, но показать в воздухе интересную позицию с «разножкой» или поднятыми вверх руками, а партнеру поймать фигуристку за талию, причем в определенной, «докрученной» стадии. Любое отклонение от выведенных правилами канонов тут же снижает сложность и, как следствие, общую сумму баллов. К тодесу, который так хорошо удался Кавагути и Смирнову в первом прокате, требования иные: интересный и сложный заход на элемент, низкое положение тела партнерши надо льдом, глубокий присед партнера, чистый оборот, смена руки...

Другими словами, каждая проведенная на льду секунда идет в зачет: либо добавляет баллы, либо их крадет. Эта калькуляция настолько сильно занимает мозги, что после короткой программы наставники первых трех пар даже не выглядели удовлетворенными - были полностью погружены в мысли о следующем старте. Тамара Москвина, сидя в пресс-центре на процедуре жеребьевки, размышляла вслух: «За шаги Кавагути и Смирнов получили только третий уровень. Надо побыстрее понять - почему?»

Это было действительно важно. Большая часть отставания российского дуэта от трехкратных чемпионов мира сложилась именно в технической части программы. Разница в компонентах - том самом аспекте, посредством которого судьи как бы указывают фигуристу, насколько велик его вес в их глазах, - между дебютантами и ветеранами составила всего балл. А с Савченко и Шелковы еще меньше.
Образно выражаясь, начинать борьбу за медали всем троим предстояло в произвольной программе практически одновременно, как в биатлонном масс-старте.

Что из этого получилось, вы, в отличие от меня, уже знаете.