Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Когда спортсмен очень долго ждет важного для себя старта, о котором мечтал всю жизнь, он нередко «перегорает»: наваливается апатия, усталость, а в сознании, где еще совсем недавно бушевало предвкушение грядущей битвы, остается единственная мысль: «Скорее бы все закончилось».

За день до вылета в Вену, где через сутки будет официально решена судьба российских легкоатлетов, я была на подмосковной тренировочной базе «Озеро Круглое». По традиции заглянула к синхронисткам: в одной половине бассейна проводили тренировку Светлана Ромашина и Наталья Ищенко, в другой – групповички. Золотой олимпийский запас страны. Можно быть миллион раз суеверным, встретить на входе в бассейн старуху с пустыми ведрами и даже споткнуться о черную кошку, но это не изменит факта, что проиграть наши синхронистки способны разве что в том случае, если в день старта их повально скосит какой-нибудь вирус. То есть они как никто другой понимают, что такое лишиться возможности поехать на Игры в Рио.

Едва была поднята тема Олимпиады, тренер российского дуэта Татьяна Данченко тяжело вздохнула: «Скорее бы уже появилась хоть какая-то определенность. Нет никаких сил ждать, чем закончится весь этот олимпийский скандал».

Решение в отношении российских легкоатлетов наверняка уже созрело в головах тех, кому предстоит голосовать: все они, так же как и мы с вами, прочитали за несколько последних месяцев множество материалов и сопоставили множество фактов.

Если руководствоваться исключительно здравым смыслом, механизм принятия позитивного для России решения представляется несложным: по итогам доклада специальной инспекционной комиссии предстоит понять, насколько значимы меры, принятые ВФЛА и российскими спортивными руководителями в их борьбе против допинга. В марте та же самая комиссия, напомню, сочла комплекс российских усилий недостаточным. С тех пор был принят ряд очень серьезных, а в чем-то и беспрецедентных мер, не видеть и не признавать которые невозможно, даже не питая к нашей стране никаких теплых чувств.

Парадокс, но для принятия решения не в пользу нашей страны требуется куда больше мужества – слишком много негативных и крайне скандальных последствий оно способно за собой повлечь. Судебные иски к целому ряду международных спортивных структур от тех, кто чист, но не поехал в Рио, представляются в этом перечне меньшим злом. Во-первых, не факт, что «чистые» атлеты на Игры не поедут: та же Елена Исинбаева может сколько угодно писать открытые письма, слезно умоляя допустить ее к Играм, но крайне маловероятно, что Международный олимпийский комитет, на плечи которого ляжет эта проблема, станет руководствоваться эмоциями. Куда более значимо, что олимпийский турнир по прыжкам с шестом теряет без российской чемпионки львиную долю своей притягательности для огромного числа людей. Потенциальных спонсоров – в том числе. А с большими деньгами, знаете ли, не шутят.

Куда критичнее другое: допустим, совет ИААФ все-таки решит, что Россию, несмотря на все усилия нашей страны отмыться от допингового клейма, следует показательно наказать. Чтобы другим было не повадно, как говорится. В этом случае перед международной федерацией сразу встанет вопрос: «Кто следующий?» Понятно же, что в этой истории нельзя не сказать «Б», если сказано «А». Тем более в легкой атлетике – виде спорта, где борьба за абсолютную чистоту изначально утопична. Что за этим последует, тоже понятно: легкоатлетический мир начнет разгребать скандал за скандалом и рано или поздно спровоцирует вопрос: а нужна ли в олимпийской программе столь проблемная дисциплина? И нужны ли сами Игры, если они лишены главного спортивного действа?

Еще один вопрос наверняка будет поднят в отношении Всемирного антидопингового агентства. ВАДА, затеявшая бесконечные допинговые проверки и перепроверки, уже сейчас выглядит не лучшим образом: разоблачения, задним числом сделанные на основе пекинских и лондонских проб, невольно заставляют считать, что олимпийские лаборатории Пекина и Лондона (Афины не называю лишь за давностью события) работали халатно. Тогда что же говорить об остальных? Как относиться к допинг-офицерам, некоторые из которых, как, увы, свидетельствуют уже проведенные расследования, за деньги готовы идти на любые нарушения? И где хоть какие-то весомые доказательства, что таких в ВАДА меньшинство? Разве спортсмены, а с ними и болельщики не вправе требовать, чтобы организация, способная сломать любую карьеру, по умолчанию имела безупречную репутацию и безупречные, не требующие многократных перепроверок технологии?

Существует, конечно, еще одна вероятность. Что вся эта история, точку в которой предстоит поставить в пятницу совету ИААФ, является лишь крошечной частью большой политической игры, где отрицательный для России вердикт уже заведомо прописан в регламенте. Если это так, то рассуждать о здравом смысле не стоит в принципе. Как и о том, что самая скандальная сага олимпийского четырехлетия наконец завершится. Это может оказаться лишь началом куда более грандиозного сценария, причем с совершенно непредсказуемыми последствиями.