Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Знаменитый тренер рассказала в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Елене Вайцеховской, что такое – готовность к олимпийскому финалу

- Татьяна Анатольевна, вы пережили множество Олимпиад. Что это такое, когда ты первый после короткой программой, и у тебя есть целый день ожидания финала? Что выходит в этой ситуации на первый план? Как нужно провести свободный день, чтобы не сгореть в ожидании старта?

- У всех бывает по-разному. Лидеру всегда тяжело, но Загитовой все же попроще, чем другим: она маленькая, ей всего 15, а в 15 лет на спортсмена ничего не давит. Как провести день? Пойти на тренировку, размяться, выйти на лед, потом замяться, отдохнуть, выспаться. Ни о чем не думать – за тебя все сделает тренер. Возможно, Этери (Тутберидзе) решит провести для своих девочек не одну, а две тренировки.

Когда у меня катался Алексей Ягудин и попадало так, что перед произвольным прокатом у нас случался отдыха, он говорил: «Надо заболтаться». Делать что угодно, но вообще не думать о старте. День отдыха, кстати, это не так уж плохо. Есть возможность отдохнуть, подготовить тело к новой работе.

- Вам ведь много раз приходилось прилагать усилия к тому, чтобы спортсмен раньше времени не начинал думать о том, что перед ним маячит золотая олимпийская медаль.

- Никакая медаль на Олимпиаде ни перед кем не маячит. Как только спортсмен закончил короткую программу, он должен немедленно выбросить из головы все, что было связано с этим прокатом, чем бы он ни закончился.

- А как лучше с точки зрения тренера – когда между выступлениями нет лишнего дня перерыва, или, когда он есть?

- Для тренера лишний день – это день страшных мучений. Потому что он, в отличие от спортсмена, не имеет права отключать свою голову. Тренер должен учесть все, ни в чем не ошибиться. При этом голова должна быть абсолютно ясной. Значит, тоже нужно найти возможность где-то проветриться, поднакопить сил. Я предпочитала на Играх все свободное время лежать в кровати – не ходить вообще никуда, ни с кем не общаться.

Самое главное, чтобы спортсмены в этот день не выложились, не принялись соревноваться на тренировке. Когда человек в форме, часто бывает так, что его вдруг начинает тащить вперед. Вроде бы только что все было еще спокойно, а в следующую секунду ты понимаешь, что он «пошел». Вот тут тренер должен быть начеку. Вплоть до того, чтобы вообще прервать тренировку и отправить спортсмена отдыхать.

- Есть ведь и другая практика – нагружать спортсмена до тех пор, пока физическая усталость не перебьет стресс.

- Я так никогда не делала. Такое можно практиковать, когда у спортсмена имеется очень большой запас сил и энергии. Вот тогда его можно грузить, как угодно. Но даже это касается только тренировок. Если же все происходит в ходе соревнований, надо учитывать, что каждое выступление само по себе отнимает у человека много эмоциональных сил. От этого тоже устаешь. Поэтому и приходится постоянно ломать голову не только в отношении тренировок, но и в отношении того, дать спортсмену лишний раз поесть, или нет? Леше Ягудину в Солт-Лейк-Сити мы постоянно напоминали о том, что не нужно идти в столовую, если можно от этого воздержаться. Потому что если вес в ходе соревнований уменьшится на килограмм, прыгать станет значительно легче.

Когда есть день перерыва, за спортсмена, конечно же, немного спокойнее. Смотрите, как у нас получается, когда оба проката идут подряд: фигуристы откатались, уже середина дня. Пока они «замнутся», пройдет еще час. Плюс – жеребьевка, потом нужно доехать до отеля, все подготовить к следующему дню, лечь спать, в шесть утра следующего дня снова тренировка, а в 12 старт. Мне кажется, что это немножко чересчур. У нас все-таки очень эмоциональная работа, поэтому логично, чтобы столь крупные соревнования, как Олимпийские игры, давали спортсменам возможность перевести дух, а не выхолащивали их. Хотя для таких спортсменок, как Загитова, это не имеет ровным счетом никакого значения.

- Почему так считаете?

- Потому что молоденькие девочки – совсем другие. Они очень сильные.

- Тем не менее, вокруг Загитовой, а не вокруг Жени Медведевой, с первого дня ее появления в Пхенчхане идет истерика: что ей сорвали тренировку процедурой допинг-контроля, что это сделано специально, чтобы вывести российского лидера из строя.

- Да и пусть идет. Мне кажется, Алина вообще не берет такие вещи в голову. Не пошла она тренироваться – ну так классно же! Это ведь у нее была вторая тренировка на льду в тот день. Воды попила вдоволь, опять же, поди плохо? В этом ведь спортсмену тоже постоянно приходится себя ограничивать.

- Как вам удавалось делить себя между учениками, когда на Играх в Нагано одновременно выступали Илья Кулик и Оксана Грищук с Евгением Платовым?

- Это был тяжелый вариант. Еще более он тяжел, когда твои спортсмены выступают в одном виде программы. Когда нужно полностью отдавать себя каждому из учеников, проявлять к каждому абсолютное внимание и абсолютную любовь, причем это не должно быть видимостью. Твой спортсмен должен постоянно эту отдачу и поддержку чувствовать.

- Вам не кажется, что в этой ситуации Медведевой приходится намного тяжелее, чем Загитовой, поскольку Алина в большей степени привыкла к тому, что тренера нет рядом, потому что он занят более опытной и заслуженной спортсменкой?

- Я уже сказала в репортаже, когда комментировала короткую программу, что Жене будет очень тяжело. Но ведь и тренеру в этой ситуации очень тяжело. Тренеру это дается большой кровью, если он любит спортсмена. Этери (Тутберидзе), думаю, любит обеих девочек, несмотря на то, что очень строга к ним на тренировках, невзирая на какие бы то ни было регалии. Наверняка она хочет, чтобы и Женя, и Алина остались у нее в группе после того, как Игры закончатся. Хотя там есть огромная «скамейка» более молодых спортсменок. Не вижу, чтобы Этери относилась к кому-то из девочек на этих Играх более прохладно, а я всегда очень внимательно за этим смотрю.

- Прокомментируете результат короткой программы?

- Если честно, я не хотела, чтобы он оказался таким, хотя понимала, что, если Загитова откатается чисто, Жене будет тяжело с ней бороться. А каталась Алина – будь здоров. Мне воздуха не хватало, чтобы дышать. Загитова очень многому за этот год научилась. У Жени в том числе. При этом вся тяжесть падала на Женины плечи. Она восстанавливалась после травмы, а та поднималась. Это очень тяжело сидеть дома, понимать, что у тебя перебиты ноги, а человек, который столько времени был за твоей спиной, прет и прет вперед. Поднимается, пока ты ходишь к врачу на процедуры, на него, а не на тебя, направлено внимание журналистов, которые словно добавляют дрожжей в эту реальность, и она на глазах становится все более и более объемной, подобно тому, как подходит тесто. Медведева ведь достаточно умна, чтобы все это понимать. Она удивительная спортсменка – очень умная и очень тонкая. Настоящая. А Алина – как взрыв. В короткой программе Медведеву она просто перепрыгала. Я только недавно смотрела выступление Тары Липински в Нагано, где та точно так же перепрыгала Мишель Кван. Риттбергер-риттбергер – и все свободны. Было очень обидно за Мишель, но как бы нам всем не хотелось, ничего уже нельзя было сделать.

Прыжки – это огромная часть программы, они очень дорого стоят. И этому нельзя научить, если ты не родился с этим – со смелостью, с крепкими голеностопами, с координацией. Все это – от Бога. Или есть, или нет. Алина, к тому же, подкупает какой-то невероятной детской легкостью. Знаете, как бывает в детстве: бежишь и понимаешь, что это не ты бежишь, а твои ноги несут тебя вперед, а сам ты не прикладываешь к этому никаких усилий. Алина все делает не задумываясь, и у нее все получается. А Женьке приходится работать. Тяжело работать, тащить из себя каждый элемент.

- Что бы вы сказали своей ученице, если бы понимали, что даже при чистейшем прокате своей программы у нее нет шансов победить соперницу?

- Я бы вообще не говорила об этом, потому что шанс есть всегда. И у всех. Надо смотреть, как сложится жеребьевка, как кто будет кататься. Не бывает так, чтобы спортсмен катался на разрыв аорты и это не было оценено по достоинству. Жене в короткой программе было ведь сложно и в том, что она выходила кататься первой.

- Вы не раз говорили мне, что на Олимпийских играх это хорошо.

- В произвольной программе – да. А в короткой, когда все катаются хорошо и накал растет от программы к программе, это не всегда так. Судьи ведь тоже подвержены этому накалу, они невольно начинают прибавлять оценки тем, кто катается позже. Не все способны сохранять голову холодной в этом ажиотаже.

- Хотите сказать, что, если бы Медведева каталась последней, а Загитова – первой, мы имели бы сейчас иной результат?

- Не знаю. Но разница между ними была, согласитесь, небольшая.

- Какой стартовый номер на ваш взгляд был бы идеальным для Медведевой в финале?

- Какой бы ни достался, его нужно уметь любить. Выходить и кататься. Вот и все. Не могу сказать, кстати, что программа Загитовой сводит меня с ума. Она ей идет, она ей удобна – как старые ботинки. Но мне гораздо интереснее посмотреть, что с Алиной будет дальше, в каком направлении она будет развиваться в следующие четыре года. Да и Женя тоже.

- Вы так уверены, что у этих двух спортсменок будут следующие четыре года при наличии той «скамейки» о которой вы сказали?

- Им совсем мало лет, почему мне так не думать? А «скамейка» пусть сначала дорастет до этого уровня, там и посмотрим.

- Просто даже сейчас, когда все подряд говорят о том, что Медведева как никакая другая спортсменка заслужила эту победу, почему-то мало кто задается вопросом: а будет ли вторая Олимпиада у Загитовой? Или для нее это тоже единственный шанс?

- Дело не в том, кто и чего заслуживает. У нас не дают олимпийских медалей за выслугу лет. Очень редко бывает, что олимпийским чемпионом становится спортсменка, которая за год до Игр стала первой на чемпионате мира. Но меня, например, восхищают такие спортсменки, как Алена Савченко, как Каролина Костнер, которые не представляют свою жизнь без фигурного катания. Почему я должна считать нормальным, когда спортсмен заканчивает карьеру, когда ему не исполнилось двадцати? В балете в двадцать лет люди только заканчивают хореографическое училище, после чего столько же лет работают на сцене. Поэтому мне хотелось бы более долгой спортивной судьбы для обеих спортсменок. Алина, конечно же, звезда. Она – бомба! Хватает все на лету, и все идет в прок. Но выросла она благодаря Медведевой. Она шла за ней, а потом просто в нее вцепилась. Намертво.

- Хоть какую-то опасность для российских спортсменок со стороны других фигуристок вы на этих Играх видите?

- Вижу. Очень отчетливо увидела это как раз в короткой программе. Эта опасность называется Осмонд. Но это совершенно не означает, что кто-то из наших девочек готов отдать ей победу.