Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

В заключительный день каждой Олимпиады президент МОК всегда произносит одну и ту же фразу: «Это были лучшие Игры в истории!»

Такова традиция, и она вполне логична. Несложно ведь предположить, что каждые последующие Игры должны быть хоть в чем-то лучше, чем те, которые уже были. Если у организаторов есть голова на плечах, они обязаны учитывать все промахи предшественников: должны постараться свести к минимуму организационные неурядицы, постараться обеспечить максимальный комфорт как тем, кто выступает, так и тем, кому предстоит трудиться на Играх в самых разных качествах.

Единственным исключением из этой традиции стали Игры-1996 в Атланте. На той Олимпиаде случалось слишком много накладок, которые множились день ото дня, страшно раздражали всех без исключения и привели к тому, что в день закрытия все журналисты ждали выступления тогдашнего президента МОК Хуана-Антонио Самаранча с особенным нетерпением: скажет он сакраментальную фразу или не скажет?

Слова «лучшие» в выступлении высокого чиновника не прозвучало. Но в целом его речь в адрес американских организаторов была столь обтакаемо комплиментарна, что в главном пресс-центре долго не смолкал возмущенный гул, топот тысяч ног и раздраженные ругательства на всех языках мира.

Игры в Пекине, подозреваю, ждет совершенно иная участь. Даже сейчас, когда над главным стадионом еще не заполыхал олимпийский огонь, очевидно, что столь блестящей организации на соревнованиях подобного уровня не было давно. Мне и раньше доводилось слышать, кто китайцы быстро учатся всему, чему считают нужным научиться, но олимпийская реальность превзошла все ожидания. Спортсооружения поражают размерами и технологиями, действия персонала – четкостью и оперативностью. Можно поиронизировать над дотошностью тех, кто составлял всевозможные инструкции, однако нельзя не признать: в специально подготовленных многочисленных книжицах есть ответы на все вопросы, которые могут возникнуть у гостей в ходе Игр.

Единственное, что может по-настоящему омрачить пекинскую Олимпиаду, это неизбежная тема допинга.

Самое печальное, что тема уже открыта. И главный ее герой – Россия. Недаром вчера на пресс-конференции Всемирного антидопингового агентства (WADA) этот вопрос был задан одним из первых.

Ни к чему, наверное, перечислять довольно длинную цепочку имен, последним звеном которой стал олимпийский чемпион по стрельбе Сергей Алифиренко. Гораздо более важен другой вопрос. Когда на Играх случается ЧП в какой либо команде, ее руководители стремятся как можно быстрее дать пояснения. С тем, чтобы свести к минимуму слухи и домыслы вокруг своих спортсменов и постараться максимально сохранить нервы тех, кому предстоит выйти на старт. Причем, делается это, как правило, даже тогда, когда тема не стоит выеденного яйца.

Так случилось, например, в среду, когда в главный пресс-центр пришли руководители олимпийской сборной США. Поводом для одной из тем их выступления стал достаточно дурацкий инцидент: перед тем, как спуститься с трапа в аэропорту, несколько спортсменов надели кислородные маски. И в таком виде предстали перед встречающими их представителями оргкомитета.

Руководство американской сборной посчитало необходимым немедленно принести общественности публичные извинения. Причем, не только от своего имени, но и от имени спортсменов. Более того, чиновники честно признались, что потрясены тем, как много позитивных изменений они увидели в олимпийской столице. И что они искренне сожалеют о том, что необдуманная выходка спортсменов в аэропорту могла дать кому-то повод истолковать отношение американцев к пекинским Играм, как негативное.

Как только мы добрались до Пекина и открыли офис, к нам немедленно стали заглядывать коллеги из самых разный стран, но с одним и тем же вопросом: что происходит в российской команде? Почему уже столько спортсменов отстранены от участия в Играх и что в этой связи могут пояснить олимпийские руководители России?

Что можно было ответить? Разве что ограничиться ничего не значащими, обтекаемыми фразами. Или напомнить о том, что уже был пример Игр в Солт-Лейк-Сити с допинговыми скандалами вокруг двух выдающихся лыжниц и убогими попытками руководства российской делегации любым способом уйти от объяснений, найти крайних и переложить на них если не всю ответственность, то хотя бы значительную ее часть. Под давлением журналистов наши чиновники тогда все-таки были вынуждены прийти на пресс-конференцию, но лучше бы, право, они этого не делали: двухчасовое мероприятие превратилось в бессвязный поток сознания, из которого никто из присутствовавших не понял ровным счетом ничего.

Аналогичная картина с перетягиванием одеяла каждым чиновником в свою сторону наблюдалась и в Турине, где была дисквалифицирована и отправлена домой олимпийская чемпионка по биатлону Ольга Пылева.

Теперь происходит то же самое. Игры еще не начались, а руководители олимпийской сборной ведут себя, как люди, попавшие на сковородку. О том, чтобы провести пресс-конференцию в главном пресс-центре нет и речи: все заняты поиском стрелочника.

К примеру, накануне отъезда команды на Игры президент ОКР Леонид Тягачев дал интервью, в котором обвинил во всех смертных грехах председателя Росспорта Вячеслава Фетисова. Цитирую:

«Государство и правительство создают все условия для качественной работы, тратят сотни тысяч долларов на взносы в WADA, на проведение различных симпозиумов и конференций, на командировки в Монреаль. А в ответ получают человека, который накануне Олимпийских игр на три недели уходит в отпуск, а после «своевременного» возвращения в первую очередь бежит на радиостанции с откровенными интервью. Вот из-за него мы теперь недосчитаемся трех, пяти или даже семи медалей... »

Еще в более резком ключе уже в Пекине высказался пресс-секретарь ОКР Геннадий Швец, обвинивший Фетисова в том, что тот, будучи членом WADA, не смог защитить пятерых российских легкоатлеток, отстраненных от Игр.

Троевластие, сложившееся в российском спорте, когда с одной стороны оказался Олимпийский комитет, с другой – Росспорт, а с третьей – свежесозданное спортивное министерство, создало поистине неограниченный простор для размытия какой бы то ни было ответственности. Оставим в покое новоиспеченного спортивного министра Виталия Мутко. Ясно ведь, что за время своего руководства он не имел возможности глубоко вникнуть в тему происходящего. И наверняка даже близко не догадывался о скандале, который внезапно свалился на российский спорт в канун Игр. Иначе, подозреваю, хорошо подумал бы, прежде чем санкционировать трехнедельный отпуск председателя Росспорта.

Но даже если бы Фетисов оставался в Москве, уповать на его помощь по линии WADA, как выясняется, было бессмысленно. Ситуация простая: в случае обнаружения положительной допинг-пробы Всемирное антидопинговое агентство получает извещение, что такая проба наличествует, а также ее порядковый номер и название международной федерации, по линии которой проходит прецедент. Но никаких имен в этом извещении не фигурирует. И уж тем более до WADA не доходят внутренние разборки в федерациях, подобные тем, что возникли в связи с подозрением о подмене российских проб.

Это и подтвердилось, кстати, на вчерашней пресс-конференции WADA в главном пресс-центре. Руководители антидопингового агентства разом прекратили дискуссию о российских легкоатлетках, пояснив, что до окончания расследования считают случившееся прерогативой Международной федерации легкой атлетики - IAAF.

Если так, то получается, что стрелки сходятся отнюдь не на Фетисове. А прежде всего (и, вероятно, руководству ОКР это хорошо известно) на руководителе российской федерации легкой атлетики и члене Совета IAAF Валентине Балахничеве, который, что уже не является секретом, прекрасно знал о том, что как минимум десяток, а то и больше спортсменов его федерации могут лишиться возможности поехать на Игры задолго до того, как разразился публичный скандал. Но оперативно информировать об этом Росспорт значило бы подставить под удар свою собственную голову. И лишиться больших государственных денег, в том числе.

Но почему же в ОКР об этом молчат? Невольно создается впечатление, что для нашего олимпийского комитета скандал стал лишь удачным поводом свести с предведателем Росспорта какие-то давние и никого на самом деле не интересующие счеты. Дальнейший сценарий вполне прогнозируем: когда паны дерутся, у холопов чубы трещат. Если даже мы, журналисты, просыпаемся с мыслью «Кто следующий?», то что говорить о тех, кому предстоит выходить в Пекине на старт?

Собственно, случай со стрелком Алифиренко – лишь дополнительное подтверждение дилетантства и безответственности, процветающих в наших сборных: спортсмен лишился возможности выступить на Играх только потому, что врач не удосужился правильно оформить медицинскую справку, объясняющую употребление совершенно безобидных глазных капель.

На подготовку каждого из наших олимпийцев, претендующих на олимпийское золото, государство затратило миллионы рублей. В том числе – и на Алифиренко. Кто-нибудь ответит за эти деньги? И узнаем ли мы когда-нибудь истинную причину того, что случилось в легкой атлетике?

Почему-то даже не удивляет тон, взятый руководителями ОКР. Задуматься о том, чтобы любой ценой остановить лавину слухов и домыслов, дав журналистам хоть какую-то вразумительную информацию, им, как и прежде, вообще не приходит в голову. Куда предусмотрительнее найти внутреннего врага и кричать на всех углах о том, что Россию опять унизили.