Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Вадим Богиев медленно и, как мне показалось, предельно устало снял с шеи золотую медаль, сошел с пьедестала и опустился на колени в центре ковра. Снял заранее расшнурованные борцовки, из-за пазухи бережно вытащил мокрое от пота трико и положил рядом. Поцеловал ковер. И, уже не оборачиваясь на сиротливо лежащие вещи, вновь направился к пьедесталу. Над трибунами повисло недоуменное молчание.

«Так прощаются навсегда, - произнес за моей спиной кто-то из борцов. - Он что, с ума сошел?»

Через несколько минут Богиев, которому всего лишь 25 лет, сказал в телевизионную камеру: «Я ухожу. Это решение - окончательное!»

В финале категории 68 кг он боролся с американцем Таунсендом Сондерсом. До этого победил чемпиона мира Али Акбара Фаллаха, двукратного олимпийского чемпиона Арсена Фадзаева (бывшего главного тренера российских борцов-вольников, выступающего в Атланте за Узбекистан), Зазу Зазирова, выступавшего за команду Украины, и корейца Хван Сан Хо. Поговаривали, что в четвертьфинальной схватке Зазирова немножко попридержали судьи, облегчив россиянину победу, но факт оставался фактом: Богиев прошел до финала без потерь.

К этому моменту Сондерс успел завоевать себе репутацию чуть ли не наиболее опасного соперника. Все схватки он начинал одинаково пассивно, выматывал оппонента долгим и нудным топтанием на ковре, а когда тот начинал сдавать, Сондерс преображался, в мгновение ока превращаясь в свирепую и беспощадную машину. Именно таким образом в полуфинале он усыпил бдительность Араика Геворгяна. Точно так же начал схватку с Богиевым.

Россиянин с первых же секунд действовал куда активнее. Однако все его попытки перевести соперника в партер были тщетны.

Это удалось сделать лить за три секунды до конца основного времени. А еще через две минуты безрезультатного топтания американец вдруг преобразился. Судья словно ждал этого: тут же, к восторгу публики, выдал Сондерсу очко за проведенный (хоть и не совсем удачно) бросок. Счет стал 1:1.

Что произошло через секунду, я, каюсь, не поняла. Рядом со мной вскочил со стула и стал кричать и аплодировать двукратный олимпийский чемпион Иван Ярыгин. Тут же вовсю отбивал ладони трехкратный обладатель олимпийского золота Александр Медведь. Чуть сзади, на трибуне участников, бушевал ураган восторга, эпицентром которого был победитель Игр в Монреале и Москве Сослан Андиев. Мои попытки выяснить детали схватки, были пресечены в корне: «Да выиграл он, выиграл!»

Окончательный расклад состязаний вовсю обсуждался на трибуне во время финалов «В» в категории 82 кг. Фадзаев занял лишь 13-е место. За два дня он проиграл две схватки. За десять лет своей предыдущей карьеры Фадзаев не уступал соперникам ни разу.

«Не нужно было Арсену возвращаться, - сказал Андиев. - Он сделал это слишком поздно». А тренер нового олимпийского чемпиона Анатолий Маргиев добавил: «Мы с Арсеном всегда были большими друзьями. Но я сразу ему сказал, что в борьбе не было случая, чтобы человек вернулся - и победил. Чуть не дошло до ссоры: Фадзаев обвинил меня в том, что я, мол, боюсь, что он вышибет из команды Богиева. Он выглядел достойно. И все же это была только тень прежнего великого Фадзаева...»

ПРЕРВАННЫЙ БРОСОК

Уходить с трибуны, чтобы разыскать чемпиона, уже не было времени: на ковер в следующей финальной схватке выходили кореец Ян Хьюн Мо и второй российский борец Хаджимурад Магомедов.

Чемпион мира и Олимпийских игр в Барселоне американец Кевин Джексон в олимпийскую команду не попал. Из признанных зубров наиболее опытным и титулованным был чемпион мира-94 и вице-чемпион Игр-9 2 Элмади Джабраилов. Он остался шестым. Так что оба финалиста в какой-то мере играли роль «темных лошадок». Впрочем, по общему мнению специалистов, категория 82 кг отличалась всегда тем, что в ней практически никогда не было явного лидера. Разве что олимпийский чемпион Леван Тедиашвили, и то в молодые годы. В адрес корейских спортсменов еще до схватки Ярыгин сказал однозначно: «Слабых там нет».

Борцовский бум, охвативший всю страну, в Корее начался, пожалуй, с тех пор, как президентом национальной федерации стал некто Ли - ни много ни мало владелец компании Samsung Electronics. Благодаря его покровительству финансовые дотации борцовским клубам стали зашкаливать за любые разумные пределы. Соответственно появились и результаты.

Сейчас Ли сидел в шаге от помоста в ложе для почетных гостей рядом с 82-летним президентом международной федерации борьбы Миланом Эрцеганом, королем бумажной промьппленности Японии господином Шиото и прочими не менее влиятельными персонами. Мне успели рассказать, что практически никто никогда не слышал, как Ли отдает приказания свите: обычно бывает достаточно лишь взгляда.

Тем временем поединок начался. Уже на второй минуте Магомедов провел захват и получил первое очко. Через несколько секунд после этого его соперник вдруг упал, схватившись за ногу. «Отдыхает», - бесстрастно прокомментировал Андиев.

Когда схватка продолжилась, Магомедов вновь прошел корейцу в ноги, захватив его двумя руками. Тот вывернулся. Еще через мгновение схватился за лицо: россиянин задел его плечом и сам остановился, хотя сигнала к прекращению схватки со стороны арбитра не последовало. Потом судья перевел корейца в партер, и тот, словно пиявка, прилип к ковру, демонстрируя борцовскую истину: «Защита всегда сильнее нападения». Следующее очко было отдано ему, а время схватки автоматически увеличено до восьми минут.

В этот момент человек, сидящий рядом с Ли, чуть наклонился в сторону ковра, а вся ложа возбужденно охнула: «господин «Самсунг» официально объявил цену корейской победы. Три миллиона долларов.

До конца схватки оставалось две минуты... одна... тридцать секунд...

Никто не сомневался, что все происходящее на ковре однозначно будет истолковано в пользу корейца. Он по-прежнему находился в глухой защите. «Что он тянет? - чуть ли не простонал Андиев в адрес Магомедова. - Второго-то шанса не будет!»

В этот момент Ян Хьюн Мо схватил Магомедова поперек корпуса и на самой кромке ковра начал поднимать в воздух. Десять секунд до конца... семь... пять...

На борцовском языке все происходящее называлось так: кореец провел захват нырком, попытался перевести россиянина в партер. Вывернуться из подобного положения практически невозможно.

Следующие три секунды схватки можно было снимать на пленку и продавать как учебное пособие. Причем за большие деньги. Магомедов сам потом не сможет объяснить, каким образом ему удалось остановить почти законченный бросок. «Я все время думал о том, что второго шанса у меня может не быть, - повторил он слова Андиева. И добавил: - Если честно, я ничего не понял сам».

Судья поднял вверх руку, запястье которой было схвачено синей, в тон трико российского борца, лентой. На электронном табло стояло время: 7.59.

ЗОЛОТОЙ ВОЛЬДЕМАР

На беседу с журналистами в пресс-центр из российских борцов не пришел никто: организаторы и переводчики посчитали, что все желающие удовлетворили свое любопытство в смешанной зоне, и сразу после награждения увели спортсменов на допинг-контроль. Я вернулась в зал. Проскочила мимо отвернувшегося на долю секунды волонтера-охранника и запуталась в комнатах-времянках. За одной из дверей прямо на полу сидели борцы. Среди них - Вадим Богиев. На просьбу об интервью он улыбнулся: «Нет проблем!»

- Вам приходилось встречаться с Сондерсом раньше?

- Пять раз. Счет 4:1 в мою пользу. Я его победил и на Играх доброй воли в Санкт-Петербурге.

- Решение уйти после Игр вами было принято изначально?

- Только в случае победы. Я красиво пришел в борьбу, значит, должен и уйти красиво.

- Почему вы сняли медаль, прежде чем выйти на ковер, чтобы проститься?

- Я прощался не как чемпион, а как борец. Хотя с самого приезда в Атланту был уверен, что выиграю эти Игры.

- Неужели перед схваткой с американцем у вас не было ни малейших сомнений?

- У меня их вообще не было. Понимаю, что это очень нескромно звучит, но таким наглым я не бывал никогда в жизни. Именно наглым. Мне все время хотелось рассмеяться в лицо всем соперникам. Я сам этого состояния боялся. Тренеров умолял, чтобы отругали меня как следует. Ничего не помогало. А в финале в конце основного времени понял, что Сондерс - готов...

- С какими чувствами вы выходили бороться против Фадзаева?

- Злой был. Он полгода мне нервы трепал со своим возвращением.

- В каком смысле?

- Все никак не мог решить, выступать ему за Россию или за другую страну. Собирался участвовать в чемпионате России, из-за чего туда приехал и я, хотя пришлось ломать подготовку. В итоге он решил получить узбекское гражданство. Здесь, в Атланте, у него, на мой взгляд, могли быть очень
неплохие шансы, сложись по-иному жребий. Прошел же он чемпиона мира. А в России у него шансов не было.

- Потому что я еще живой.

- Мне всегда казалось, что Фадзаев способен психологически задавить многих только своим авторитетом.

- Возможно. Но у меня хорошая школа. Когда 12 лет назад я попал в ЦСКА, то всегда приходилось бороться со старшими. Очень тяжелое воспитание было. Но правильное.

- С того времени вы и живете в Москве?

- Да. А семья вся разбросана. Мама со мной в Москве, сестра во Владикавказе, брат сейчас здесь, в Атланте, а постоянно живет в Кисловодске, отец - в Цхинвале, где я родился. Там же, кстати, и начинал бороться - у Тимура Санакоева. В Москве попал к Маргиеву. Его в команду не взяли, так он сюда за свой счет приехал.

- Как он отреагировал на вашу победу?

- На победу - нормально. Но до сих пор в шоке от того, что я решил закончить с борьбой.

- Получается, о вашем решении не знал никто?

- Его-то как раз я предупреждал. Только он не верил.

- Может, действительно, не стоит торопиться?

- Знаете, я где-то прочитал: «Жизнь - это то, что происходит вокруг, пока мы строим иные планы». Вот мои планы. - Богиев вытащил из-за пазухи медаль. - Золотая - я на зуб пробовал. Только все равно не хочу, чтобы жизнь проходила мимо.

- И что же теперь?

- Сначала надо отметить, правда? Вечером и начну. Сотворю что-нибудь невероятное.

- Что именно?

- М-м-м... Напьюсь! - Богиев вдруг вскинул на меня глаза, озаренные этой идеей. – Я в жизни ни водки, ни вина не пробовал. А сегодня напьюсь, ей-Богу!

Он помолчал и мечтательно протянул:

- Прозвище вот только сменить придется.

- А какое было?

- Вольдемар. Я когда с девушками знакомился, всегда представлялся именно так. Звучит?