Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет
Главная
От автора
Вокруг спорта
Комментарии
Водные виды спорта
Гимнастика
Единоборства
Игры
Легкая атлетика
Лыжный спорт
Технические виды
Фигурное катание
Футбол
Хоккей
Олимпийские игры
От А до Я...
Материалы по годам...
Translations
Авторский раздел
COOLинария
Telegram
Блог

Олимпийские игры - Афины-2004 - Спортивная гимнастика
ПРОЩАЙ, ВЕЛИКАЯ АКТРИСА!

24 августа 2004

Светлана Хоркина
Фото © Reuters
на снимке: Светлана Хоркина
Фото © Александр Вильф

Могло ли быть по-другому?

Этот вопрос наверняка будет мучить Хоркину еще много-много лет. Сейчас она слишком несчастна, чтобы думать об этом. Несчастна и необъективна.

За какой-то час, прошедший с момента проигрыша Светланы в многоборье и вобравший в себя интервью гимнастки в микст-зоне и последующую пресс-конференцию, Хоркина успела превратиться из королевы в антигероя мирового масштаба. Для начала ее возненавидела вся Америка. Из-за одной-единственной фразы, многократно перепечатанной американскими газетами: «Паттерсон - не чемпионка. Чемпионка - я. И навсегда ей останусь».

ХОРКИНА FOREVER!

На самом деле все было совсем не так просто. В микст-зоне Хоркина появилась раньше американки. Пожалуй, эти минуты были последними, когда она все еще держала себя в руках. Выдав в телекамеры традиционный текст о том, как старалась победить и как сильно чувствовала поддержку болельщиков, прошла чуть дальше. Остановилась возле меня: «Вы же сами все понимаете...»

Я действительно понимала, какую боль должна испытывать двукратная олимпийская чемпионка от того, что в Афинах, как и четыре года назад в Сиднее, она так и не сумела использовать шанс на победу. Только сейчас этот шанс был последним.

Но Хоркина не была бы Хоркиной, если бы на глазах такого количества людей позволила себе проявить истинные эмоции. Поэтому она продолжала улыбаться. И вполголоса говорила:

- Она, конечно, молодец. Но вы же видели, как судили ее и как нас. Не хочу называть имя. За вашей спиной (при этих словах Хоркина кинула стремительный взгляд чуть в сторону) стоят журналисты этой страны. Не хочу, чтобы они догадывались, что я сейчас говорю. Ведь напишут же неизвестно что. В конце концов, поводов для расстройства нет. Я уже олимпийская чемпионка. И останусь ею на всю свою жизнь.

Выбираясь из толпы журналистов и отбиваясь от назойливых вопросов американцев («Что, что она сказала?»), я с ужасом услышала, как за спиной кто-то из российских коллег на чудовищном английском языке довольно громко и явно упиваясь вниманием к собственной персоне, пытается объяснить: «Хоркина говорить Паттерсон нет чемпионка. Паттерсон нет хорошо. Хорошо Хоркина. Она быть олимпийский чемпион».

Горе-переводчик было замолк, но тут же, видимо, для пущей убедительности, добавил: «Форева!»

Эти несколько фраз стали для американцев, как кусок окровавленного мяса для оголодавшей акулы. На следующее утро все они - домысленные и переработанные на самый разный манер - появились в газетах.

Одна из наиболее язвительных статей появилась в New York Times. Но в ней же прослеживалось невольное уважение.

«Дух Хоркиной на площадке игнорировать невозможно, - писала газета. - Кого еще болельщики будут так горячо любить и так же истово ненавидеть? Хоркина дала гимнастике образ отрицательного героя, которого никто не любит, но поневоле начинаешь сочувствовать тому, какими жестокими и несправедливыми поворотами полна ее карьера. В свои 25 лет она показала, что может сделать женщина там, где соревнуются дети. Она выжила в вихре политических перемен, начав тренироваться в жесткой спортивной машине, созданной красными, а затем добившись величайших успехов в 90-х годах, несмотря на экономическую разруху в России.

Нет, она по правде заслуживает комплиментов без подтекста. Уже в течение десяти лет ее присутствие придает гимнастике интригу».

ЖЕНЩИНА СРЕДИ ДЕТЕЙ

После того как Хоркина проиграла многоборье, бывший гимнаст американской сборной Барт Коннер, за которого когда-то вышла замуж легендарная румынка Надя Команэч, сказал: «Она - актриса. И ее поражение - такой же спектакль, как ее победы».

Те, кто видел прощальное дефиле Хоркиной по помосту, перед тем как идти получать серебряную награду, наверняка согласятся с Коннером. С какой грацией и страстью она благодарила трибуны, то накидывая, то сдергивая с себя российский флаг и рассылая по залу воздушные поцелуи. Свое поражение она преподнесла публике куда выигрышнее, чем Паттерсон, - победу. Хоркина действительно выглядела женщиной среди детей, истинной королевой. И старалась упиваться этим. Потому что прекрасно понимала: больше - нечем.

В какой момент она окончательно вошла в роль - загадка. Но вместо того чтобы стряхнуть с себя ненужные (уже ненужные) эмоции и отрешиться от всего ради единственного оставшегося выступления, Хоркина все больше погружалась в образ королевы-страдалицы.

Именно это первым делом бросалось в глаза тем, кого она удостаивала вниманием. Глаза на все более заостряющемся лице превратились в два бездонных шлюза, из которых даже не текла - хлестала энергия. Остановить процесс, думаю, не могла уже и она сама. За годы выступлений в великой гимнастке накопилось такое всепоглощающее стремление к великой победе, что сейчас, когда победа не состоялась в очередной раз, оно просто рвало спортсменку на куски.

Хоркина требовала внимания и тут же отвергала его, отгородившись от всего мира, как щитом, навсегда затверженными фразами о собственном величии и неповторимости. Это действительно так. Одно ее имя олицетворяло громадную эпоху. Эпоху Хоркиной, стремительно летящую к завершению.

На то, чтобы остаться в истории непобежденной, у нее оставался один-единственный день. Точнее - несколько десятков секунд воскресенья.

ПУТЬ В ИСТОРИЮ

Так получилось, что в день гимнастического финала я встречалась с четырехкратным олимпийским чемпионом Александром Поповым. Наш разговор, как мне казалось вначале, должен был стать для проигравшего в Афинах пловца крайне болезненным. После его заключительного выступления, в котором, как и в трех предыдущих, он так и не сумел завоевать хоть какую-нибудь медаль, прошло меньше суток. Но Попов оказался спокоен.

Возможно, это тоже было защитной реакцией. Попытка относиться к поражению без эмоций - это предельно здраво и в каком-то смысле философски. Задавая пловцу не самые приятные вопросы, я тем не менее чувствовала, что он действительно не воспринимает случившееся как трагедию. И все отчетливее понимала: никакой трагедии нет. Есть великая карьера, навсегда оставшаяся в памяти тысяч людей.

- Знаете, когда я победил на Играх в Барселоне, то на всю жизнь запомнил слова, которые мне сказал Марк Спитц, - говорил мне Попов. - «Если ты хочешь вершить историю, это надо стараться сделать в 20, а не в 24» - вот его слова. И лишь недавно я по-настоящему понял, как много смысла было заложено в той фразе.

Карьеры Попова и Хоркиной во многом похожи. Хоркина не выступала в Барселоне, но после Игр в Атланте, где она завоевала золото на брусьях и серебро - в командных выступлениях, они с Поповым стали уже на равных. Как люди, готовые в любой момент надежно закрыть в собственных командах любую брешь. Он - в плавании. Она - в гимнастике.

Разница между двумя выдающимися атлетами заключалась в том, что за первые семь лет выступлений в сборной России - с 1991-го по 1998-й - Попов не проиграл ни одного старта. Стопроцентно реализовал все шансы, которые подбрасывала ему спортивная судьба. Блистательная карьера Хоркиной вызывала восхищение болельщиков и зависть соперниц, но при этом в ней неизменно присутствовала горчинка. В виде абсолютно реальных, но ускользающих в последний момент самых важных побед.

За четыре года от Атланты до Сиднея она стала абсолютной чемпионкой мира в Лозанне (1997) и выиграла там же золото на брусьях. В командном турнире, вольных упражнениях и на бревне осталась второй. Через два года на мировом чемпионате в Тянцзине вновь выиграла брусья, но получила серебро в составе команды и лишь бронзу - на ковре. Игры-2000, несмотря на высшую награду, полученную все на тех же брусьях, остались в памяти кошмаром многоборья. Никогда еще гимнастка не была настолько хорошо готова и настолько близка к главной олимпийской победе и никогда ее выступление не сопровождало такое количество неудач. Конь, оказавшийся на пять сантиметров ниже положенного, два подряд падения, которые произошли именно по этой причине, падение с брусьев - как следствие непредвиденных переживаний...

В Афинах же Хоркина была другой. Прошлогодняя победа в абсолютном первенстве на чемпионате мира в Анахайме не могла не вселить в ее душу уверенность: она - все так же хороша и сильна, чтобы бороться с кем угодно. Это ощущение было обманчивым. Прибавленные к возрасту четыре года еще не делали лучше ни одного спортсмена. Особенно - в спортивной гимнастике.

Это вовсе не означает, что у Хоркиной не осталось шанса. Просто ради того, чтобы использовать его на сто процентов, она должна была хотя бы на этот год пожертвовать всем. А королевы не привыкли приносить себя в жертву.

ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

То, что на любимых брусьях у Хоркиной неладно, было видно с самого первого дня выступлений. Вопреки всем разговорам о судейских пристрастиях к России золотую медаль на этом снаряде намеревались отдать именно российской спортсменке. На такую мысль прежде всего наводили достаточно высокие оценки. 9,750 - в квалификации, 9,650 - в командном финале, 9,725 - в многоборье.

В личном финале Хоркину заметно шатало. В комбинации, которую она столько лет подряд выполняла на едином дыхании, появились жесткие стыковки, едва заметные паузы между элементами. Она не скрывала растущего недовольства уже на разминке, словно забыв, что в таком виде спорта, как гимнастика, где счет идет порой даже не на сотые, а на тысячные доли балла, категорически нельзя показывать судьям (если уж вышел перед ними на помост), что ты расстроен, не уверен в себе, что у тебя что-то не получается. Так же категорически не рекомендуется выражать недовольство оценками. Тем более - вслух. Даже если в душе ты не сомневаешься в том, что тебя бессовестно засудили.

Но после финала в многоборье гимнастку понесло. На приеме, куда двукратную олимпийскую чемпионку пригласили за день до ее заключительного старта и где присутствовал президент МОК Жак Рогге, Хоркина выступила по полной программе. Когда ее представили собравшимся, вскочила из-за стола, картинно раскинув руки в театральной позе. «Один такой жест стоит десяти баллов», - нашелся Рогге. «Скажите это судьям!» - зло парировала спортсменка.

А потом был тот самый финал. В котором, казалось бы, ничто не мешало Хоркиной по-хозяйски забрать вожделенную награду. Она могла ничуть не опасаться судейской мести: розыгрыш медалей на отдельных снарядах - это всегда некий реверанс. По отношению к стране-хозяйке, к тем, кому в чем-то не повезло в предыдущих выступлениях.

Вряд ли среди арбитров - всех до одного бывших гимнастов - мог найтись хоть один человек, которому не хотелось бы увидеть блистательное завершение почти десятилетней карьеры. В тот момент, когда Хоркина вышла к брусьям, на второй план ушел и ее невыносимый для окружающих характер, и нелицеприятные выходки, и воинствующая самовлюбленность. Осталась лишь великая спортсменка. И снаряд.

Хоркиной помешала стартовая лампочка.

Эта версия была высказана спортсменкой уже после ошеломляющего для нее поражения в автобусе по пути в Олимпийскую деревню. Мол, лампочка была зажжена раньше положенного, и на то, чтобы настроиться, попросту не хватило времени.

Чуть раньше, в микст-зоне, журналистам была выдана другая версия. Что помешала француженка Эмили Лепеннек, выступавшая перед Хоркиной и наложившая на верхнюю жердь слишком толстый слой магнезии. Пока спекшийся в корку порошок счищали, время и ушло.

Все это было неправдой, даже если было на самом деле. Хоркина вышла к снаряду, уже проиграв борьбу. У нее просто не осталось ни сил, ни нервов. Пустые глаза, поникшие плечи. И, возможно, на чей-то взгляд нелепая, но на самом деле абсолютно закономерная ошибка - потеря координации и равновесия в вертушке на верхней жерди - вертушке Хоркиной. Элементе, десять лет назад названном в ее честь.

Все было кончено.

Со временем, конечно, это забудется. Останется память о прекрасной, хоть и противоречивой спортсменке, подарившей гимнастике гораздо больше, чем та вернула ей в виде наград и титулов...

2004 год

© Елена Вайцеховская, 2003
Размещение материалов на других сайтах возможно со ссылкой на авторство и www.velena.ru