Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Столько падений, сколько произошло в оригинальном танце, в истории танцев на льду на Олимпийских играх не случалось за всю историю фигурного катания. Это стало следствием не только невероятного нервного напряжения, но и новых правил.

«В танцах не падают». Эту фразу любому человеку, связанному с фигурным катанием, наверняка приходилось слышать не раз. Хотя стопроцентно истинной ее не назовешь. Падения танцоров случались на соревнованиях не раз. Но, если они и происходили, это было скорее из разряда чрезвычайных, а значит, не частых инцидентов.

Когда на чемпионате Европы-2001 в Братиславе упали и потеряли все шансы на золото Марина Анисина и Гвендаль Пейзера, я написала в репортаже: «Такой трагедии в этом виде спорта не случалось на протяжении многих лет. Всего за 10 секунд до конца программы, которая по всем показателям должна была принести чемпионам Европы-2000 еще одно золото, Анисина нечаянно зацепила коньком лезвие партнера, тот упал ей под ноги, она следом - и все было кончено».

Два памятных до сих пор падения случились на Играх в Солт-Лейк-Сити. Причем на лед рухнули пары, имевшие все шансы на то, чтобы выиграть. Маурицио Маргальо споткнулся там в дорожке шагов, и чемпионы мира-2001 остались с бронзой, а канадцы Шэ-Линн Бурк и Виктор Краатц не устояли на ногах на финальных секундах программы.

Но чтобы в десятке сильнейших упали (и даже не в финале!) пять дуэтов...

Одно падение - бронзовых призеров чемпионата мира-2002 Галит Хаит и Сергея Сахновского, выступающих за Израиль, случилось в обязательной программе. Четыре других - в оригинальном танце.

- Зачем? Зачем вы стали делать эти сложные соединительные шаги в самом конце программы? - вопрошала после соревновании Татьяна Тарасова литовских танцоров Маргариту Дробязко и Повиласа Ванагаса. - Доехали бы спокойно, ничем не рискуя.

- Если бы мы облегчили танец, нас тут же убрали бы на одно из последних мест, - чуть не плача ответила Рита.

Она была, пожалуй, права. Восемь пар, претендующих на три медали, создали арбитрам такую головную боль в их расстановке, что любой пропущенный элемент был только на руку: позволял уменьшить число соискателей.

После введения новых правил танцы без падении стали такой же редкостью, как раньше - с падениями. Необходимость выполнять в постановках строго оговоренный набор элементов повышенной сложности, с одной стороны, сделала большинство композиции похожими, но с другой - сильно уравняла конкурентов. Раньше можно было оторваться за счет фантазии, выигрышных комбинации, оригинальных находок. Сейчас же достаточно взять за образец любую понравившуюся программу, и, как призывает известный слоган - «Делай с нами, делай, как мы, делай лучше нас!». Можно, конечно, упасть. Но можно и оказаться в выигрыше.

- В какой-то мере я доволен, что такие правила есть, - сказал мне вчера двукратный олимпийский чемпион Евгений Платов.

- Когда я катался сам, то был вынужден без конца выслушивать критику, что танцы невозможно судить, что это вообще не спорт и непонятно, почему этот вид вообще остается в олимпийской программе. Сейчас вроде бы критерии появились. Есть пять обязательных элементов в оригинальном танце, девять - в произвольном. Хотя многое до сих пор остается непонятным. Разброс оценок у одной и той же пары бывает громадным - от первого до десятого места. Мне, как тренеру, естественно, хочется спросить: «Почему?» А кого спрашивать? Вот и получается, что пока оценки будут «закрытыми», судейские безобразия будут продолжаться.

Но есть и другая сторона. В танцах всего четыре вида поз, за которые можно получить максимальный уровень сложности. Это, соответственно, не оставляет больших возможностей, чтобы проявить какое-то творчество. Возможно, после Игр будут внесены некоторые изменения. Например, в произвольном танце будет не девять обязательных элементов, а восемь. Похоже, уберут дорожку «серпантин» - нет сил смотреть, как танцоры 45 секунд в ней мучаются. Та же Таня Навка сделала свою программу на тренировке без дорожки - совершенно другая картина.

Когда найдется оптимальная пропорция, думаю, все встанет на свои места. Хотя таких программ, как «Болеро» Джейн Торвилл и Кристофера Дина или наш с Оксаной Грицук «Мемориал», в танцах больше не будет. Потому что нельзя кататься «на разрыв аорты» и одновременно держать под контролем все элементы. Какие-то сверхэмоции можно позволить себе в «растанцовках» - тех частях программы, где сложных элементов нет. Там, даже если упадешь, много не снимут. А на сложных поддержках нужен контроль. Иначе все может кончиться очень плохо - как с канадкой, которую увезли в больницу прямо из «кисс-энд-край», и неизвестно, сможет ли она вообще продолжать кататься.

Падение Мари-Франс Дюбрейль (она непроизвольно расцепила руки, вылетела с вращения в сторону и упала на лед со значительной высоты) стало в воскресенье наиболее тяжелым. «Не было бы этих правил и этих сумасшедших поддержек, не случилось бы и этих ужасных падений, - сказал Платов. - Если бы дело происходило не на Играх, а на любых других соревнованиях, скорее всего, никто не падал бы. Слишком уж все нервничают».

Трагедия? Безусловно. Было безумно жаль тех же Барбару Фузар-Поли и Маурицио Маргальо. «Ну и стоило ли возвращаться на Игры, чтобы второй раз подряд упасть в шаге от золота?» - иронично спрашивали друг друга зрители.

Но при этом трудно отрицать, что новые правила сделали танцы именно спортом. Безумно интересным спортом (как ни цинично это звучит по отношению к упавшим). Думаю, с этим согласятся все те, кто своими глазами наблюдал в воскресенье за развернувшимся в «Палавеле» триллером.