Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Ночь перед открытием олимпийских Игр – совершенно особенная. Именно она делит все происходящее на два несопоставимых по восприятию жизненных отрезка. По одну сторону – томительное ожидание: «Ну, когда же, когда?». По другую – стремительный круговорот событий, пролетающих, как одно мгновение.

Усталость, осознанная реакция на победы и поражения придут позже, когда сами Игры станут историей. А пока, накануне этой самой последней ночи перед зажжением олимпийского огня, души тысяч людей переполняет чувство, сравнимое разве что с ожиданием Рождества. И кучей сюрпризов под елкой. Совершенно непонятно, что там кроется под яркими упаковками, но как же хочется наконец их вскрыть!

Каждые Игры еще до их начала невольно вызывают чувство отчаянного сожаления. В большинстве видов спорта за четыре предолимпийских года выкристаллизовываются личности вселенского масштаба, для которых Олимпиада превращается в самый последний и оттого по-сумасшедшему ценный шанс выиграть главную медаль своей жизни. Для нас, зрителей, этот шанс ценен по своему: так уж складывается, что именно прощальное выступление легенд заставляет до конца осознать, как многого с их уходом лишится спорт.

Задуматься – ужас! Катастрофа! Как можно представить, например, нынешнее фигурное катание без Татьяны Тотьмяниной и Максима Маринина, Марии Петровой и Алексея Тихонова, Ирины Слуцкой, Евгения Плющенко, американки Мишель Кван, китайцев Сюе Шэнь и Чжао Хунбо, сильнейших танцевальных пар, - всех тех, кого связывают с этим видом спорта десять, а то и больше лет выступлений на самом высоком уровне? А лыжные гонки без Юлии Чепаловой? Или биатлон без Оле-Эйнара Бьорндалена и Сергея Чепикова? Или коньки – без Светланы Журовой? Кто-то из перечисленных, возможно, передумает, рискнет задержаться в спорте еще на четыре года, но как же болезнена сама мысль, что решение многих выдающихся спортсменов завершить карьеру может быть окончательно принято ими в течение ближайших двух недель!

Cмена поколений в спорте неизбежна. Просто когда это происходит на твоих глазах, разум отказывается воспринимать столь же неизбежную истину: место лидеров ни в каком виде спорта никогда не остается вакантным. Вдуматься – сколько же мегазвезд оставили спорт за последние полтора десятка лет: Виталий Щербо, Алексей Немов и Светлана Хоркина – в спортивной гимнастике, Евгений Садовый и Александр Попов – в плавании, Александр Карелин – в борьбе, Елена Вяльбе, Любовь Егорова, Лариса Лазутина и Мануэла Ди Чента – в лыжах, Павел Буре и Уэйн Гретцки – в хоккее, Оксана Казакова – Артур Дмитриев, Елена Бережная – Антон Сихарулидзе, Алексей Ягудин – в фигурном катании… И что, олимпийские баталии стали менее интересными? Да нет же! Просто со временем значительно смягчается боль утраты, и появляются новые, ничуть не менее боготворимые герои.

Каждая Олимпиада всегда рождает своих звезд. Но почему же мы всегда так болеем за «стариков»? Наверное, потому, что слишком большая часть нашей собственной жизни прожита именно с ними. Всегда хочется верить, что кумиры каким-то необъяснимым образом чувствуют и нашу любовь, и поддержку, а значит, их победы в каком-то смысле и наши тоже.

Профессия спортивного журналиста не всегда подразумевает поле деятельности, ограниченное национальными рамками. Ну как можно не болеть за австрийского горнолыжника Херманна Майера, зная, сколько невзгод, травм, несовместимых со спортом, ему довелось пережить в своей жизни? Как можно оставаться равнодушным, глядя на пятикратную чемпионку мира в фигурном катании американку Мишель Кван, которой на протяжении всей карьеры – трех Олимпиад - так и не удалось добиться победы ни на одних Играх? Или не переживать за Ирину Слуцкую, преодолевшую не только жестокое поражение в Солт-Лейк-Сити, но и тяжелейшую болезнь? Но победа Кван будет неминуемо означать поражение Слуцкой. А триумф Слуцкой – трагедию Кван. Сама мысль об этом рвет душу на части. Как рвала в олимпийском Лиллехаммере, где золота в парном катании в равной степени заслуживали и Екатерина Гордеева с Сергеем Гриньковым, и Наталья Мишкутенок с Артуром Дмитриевым. Крошечная разница в судейских мнениях обернулась для одних победой, для других – поражением. Что уж говорить о «скоростных» видах спорта, где безудержное ликование и нечеловеческий траур разделяют порой сотые доли секунды, а то и вовсе фотофиниш?

Фигурное катание – вообще особая область. Все, что в нем происходит сейчас, категорически противоречит расхожему мнению о том, что Россия вот-вот – если не на туринских Играх, так сразу после них - сдаст свои победные традиции. Возможно, я, как журналист, просто слишком много лет провела в этом виде спорта. И оттого понятие «свои» простирается далеко за пределы конкретных – для данных Игр – рамок российского патриотизма. Рафаэль Арутюнян, тренирующий Мишель Кван, - свой? Безусловно. А Николай Морозов, который намеревается биться за олимпийское золото с украинской танцевальной парой? Ну, не чужой, точно. Равно как Игорь Шпильбанд и Марина Зуева со своими американскими подопечными, Андрей Березинцев – с французом Брайаном Жубером, тренер израильтян, двукратный олимпийский чемпион Евгений Платов. Туринские Игры, наверное, первые, на которых в фигурном катании нет ни одного, претендующего на олимпийские медали спортсмена, карьера которого в той или иной степени не была бы замешана на профессиональных российских дрожжах.

Хорошо это, или плохо – другой вопрос. Очевидно другое: ни о какой сдаче позиций и речи быть не может. Просто жизнь так сложилась, что немалая часть российских профессиональных знаний и победных традиций оказались на данном историческом витке нужнее не в России. Хотелось бы, конечно, чтобы временно, но это уж как получится.

Впрочем, сейчас главное не это. А то, что вырисовывается в каком-то смысле замкнутый круг: болеем, естественно, за «своих». Но выходит, что одновременно и «против».

И как же прав был олимпийский чемпион Солт-Лейк-Сити в парном катании канадец Дэвид Пеллетье, сказавший мне в Турине за два дня до открытия: «Больше всего я жажду увидеть достойную борьбу и достойную победу. Какой национальности и цвета кожи будет тот, кто ее завоюет, для меня не играет никакой роли. Побеждать должен сильнейший».