Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

На общение с журналистами, организованное ОКР для российских СМИ, вице-чемпионка Игр пришла в сопровождении своего друга, бронзового призера в эстафете 4х100 м вольным стилем Сергея Фесикова. И начала с того, о чем уже сказала в микст-зоне сразу после заплыва.

- Для меня серебряная медаль стала своего рода золотой. С точки зрения результата я сделала большой шаг вперед и очень рада этому. После стометровки переживала, нервничала, пыталась понять, что и как получится у меня дальше. Мы ведь действительно, когда ехали в Лондон, расчитывали прежде всего на стометровку. А она не получилась. Поэтому я так рада сейчас. Хотя по большому счету еще не осознаю, что получила медаль. Мне кажется, что если бы «сотня» разыгрывалась после двухсотметровки, результат был бы совсем другим.

- Вы как-то сказали, что на дистанцию 200 метров нужен особый настрой. Как вы настраивались на финальное выступление?

- Пыталась не думать о медалях. Понимала, что главное – перешагнуть через себя. Заставить себя проплыть дистанцию так, чтобы улучшить свой собственный результат. Рада, что это получилось.
- Ваш тренер Наталья Козлова любит повторять, что может определить вашу готовность к старту по глазам. Что она сказала вам перед стартом?

- Она с самого начала твердила мне, что я не такая, как обычно, что у меня не горят глаза. В конце концов ее слова начали реально меня заводить. Ну в самом деле: тренер говорит, что я какая-то не такая, потом звонит мама и говорит, что я не такая, я уж стала что есть сил руками в камеру махать, выходя на старт, чтобы все увидели, что я такая, как надо. Что и огонь в глазах у меня есть, и бороться я готова.

- Как расценили результат Мисси Франклин?

- Он, конечно же, невероятный. Вроде бы совсем молодая девочка, но стартует без устали. Я пока к такому не готова. Думаю, что у нас в России пловцы вообще к этому не готовы. Было непривычно наблюдать, если честно, как американки сидят перед стартом в call-room, до последнего у них «хи-хи, ха-ха», подбадривают друг друга, болтают на совершенно отвлеченные темы типа скорее бы после старта в Макдональдс попасть... Наверное эта раскованность их и подстегивает.

Хотя не все американские спортсмены такие. Майкл Фелпс, например, настраивается на старт очень серьезно. А Райан Лохте со всеми болтает. Если бы я разговаривала по-английски, я бы тоже с удовольствием с кем-нибудь поболтала. Мне тяжело ждать старта молча.

- Вы рассказывали, что Сергей в вашей паре – мозг. Что он всегда способен предсказать ваш результат до сотых. В Лондоне тоже угадал?

- Он знал, что медаль на дистанции 200 метров я не отдам. Хотя про результат не говорил вообще ничего. Я попросила его не приходить в бассейн, когда буду плыть – ему даже попало от руководства за то, что не пришел болеть за команду. Но для меня так было лучше. Сергей вообще никогда не смотрит мои заплывы. Даже если сидит на трибуне. Когда он рядом, мои эмоции хоть и не в большой степени, но направлены в его сторону. Когда его нет, я лучше сосредотачиваюсь. Тем более что рядом со мной до самого старта был наш психолог Геннадий Горбунов. Мы работали с ним весь последний месяц. Перед «сотней» он не стал проводить со мной никаких сеансов, а вот перед второй дистанцией решили попробовать.

Горбунов мне рассказывал, что в свое время подобные сеансы практиковал Владимир Сальников. И не проиграл ни одного заплыва, когда Горбунов был рядом. Вот я и решила тоже попробовать.

- Вы сказали в микст-зоне, что одно из пожеланий Горбунова касалось того, чтобы вы плыли с удовольствием. Получается, что кроме него вам об этом вообще никто и никогда не говорил? Почему с таким нескрываемым удовольствием плывут все американки, а мы не можем этого сделать?

- Я даже не знаю, как это объяснить. Мой тренер тоже нередко говорила мне, что нужно уметь получать удовольствие от того, что плывешь. Но вот Горбунову удалось найти какие-то слова, которые гораздо сильнее запали мне в душу. Хотя он всего-навсего сказал, сто если выходить на старт и думать о результате, ничего хорошего не получится. Ну, примерно, как не получилось на «сотне», которую я выходила плыть, уже повесив себе на шею медаль.

А 200 метров я действительно плыла для себя. Мне нужно было себе доказать, что я могу.

- А что, в отношении стометровки вы действительно заведомо уверовали в то, что будете на пьедестале?

- Ну а как? Я считала эту дистанцию для себя главной, рассчитывала, что проплыву ее хорошо. В жизни ведь тоже все случается именно так: ждешь одного, а получаешь другое. Поэтому было очень обидно, было много слез.

- Как отреагировали на ваше поражение руководители команды?

- Владимир Валерьевич (Сальников – Прим.Е.В.) сказал, что на этом жизнь не заканчивается, и что еще все впереди. Плюс – болельщики письма писали, поддерживали. Но никакой накачки не было. Она, скорее, была после чемпионата России, когда все только и говорили о том, что я первая в мировом рейтинге. А рейтинг ничего не решает. В Лондоне все это увидели. Как приезжают люди вообще без рейтинга, как литовка (Рута Мейлутите – Прим.Е.В.), которая взяла и спокойно обогнала всех на стометровкев брассом. Олимпиада – это прежде всего нервы. Кто справляется с ними, тот и победитель.

После «сотни» я долго себя грызла. Разговаривала с тренером. Спрашивала, ну, почему все так? Я ведь честно работала, ни одной тренировки не пропустила. Через столько испытаний прошла...

- Теперь осталось успешно выступить в эстафете.

- Мне кажется, у нас это получится. Тем более что с появлением медалей пошел настоящий кураж. Женя Коротышкин вообще всем доказал, что, даже стартуя по восьмой дорожке, можно бороться и завоевать медаль. Так что в эстафете мы будем бороться до последнего. У нас ведь хорошая эстафета. Спасибо спинистке Маше Громовой, которая заменила меня в утреннем заплыве в плавании на спине. Я была готова к тому, что тренеры заявят сильнейший состав уже с утра, и мне тоже придется плыть, но этого не потребовалось. Не знаю, как проплыла бы основную дистанцию, если бы это был второй старт на протяжении дня.

- То есть вы просто к этому не готовы?

- Наверное, да.

Микрофон взял сидящий рядом с Настей Фесиков. «Можно я отвечу?»

И продолжил:

- Наверное, потому, что у американцев с детства заложена привычка к частым выступлениям. У нас такого нет даже на юниорском уровне. Возможно, это получится заложить в какое-то из следующих поколений пловцов. Начинать-то нужно с детских соревнований. У нас сейчас получается, что ты приходишь в сборную уже имея определенную узкую специализацию. Вот и идешь в узком коридоре: либо кроль, либо спина. А нужно развиваться разносторонне. У нас в сборной достаточно много людей, способных плавать разными стилями, но вряд ли оправдано начинать эксперименты на крупных соревнованиях. У нас даже такого количества соревнований нет, как в США. Как и конкуренции, способной постоянно подстегивать.

- Возможно это связано еще и с тем, что в США хорошо развит студенческий спорт, которого у нас, в России, нет в принципе, - включилась в обсуждение Настя. – Есть только детское плавание и взрослое плавание. И между ними дыра. Поэтому так сложно бывает перейти с юниорского уровня на взрослый. И посмотрите, что происходит у американцев. Франклин 17 лет, Бэйсел 20, девочке, которая выиграла 800 метров вольным стилем, вообще 15. Они идут на старт босиком по холодному полу, прямо в мокрых купальниках после тренировочной ванны – и ничего. А мы идем одевшись, закутавшись в три слоя, натянув капюшоны... Мне интересно, почему? У нас не принято спрашивать, что-то узнавать, делиться опытом.

- Я разговаривал на эту тему с Владимиром Морозовым, который уже много лет тренируется в США, - вновь вступил в разговор Фесиков. – Спрашивал его: «Вов, почему они так делают?» Он ответил, что так принято. Проплыл, вытерся и готовишься к новой дистанции. Закончил разминку за пять минут до заплыва – тоже нормально. Вот они и стараются максимально приблизить разминку к старту. И выходят на этот старт, как на тренировку. У нас же считается, что ты должен закончить разминку за час до выступления, потом уйти в себя, сконцентрироваться...

Такие вещи всегда очень интересны. И не так много возможностей на самом деле все это увидеть. Я вижу это впервые – только потому, что в нашем массажном блоке российские и американские столы расположены напротив друг друга.

- А на что обратили внимание вы, Настя?

- На то, что обслуживающего персонала у американцев раз в пять больше, чем у нас. Врачей, массажистов, тренеров по физподготовке. Один выводит людей на старт, другой носит купальники, третий одевает, четвертый сопровождает на пресс-конференцию... У нас – два массажиста, два врача.

- Главный тренер вашей сборной Андрей Воронцов сказал в интервью, что на персонал существует жесткий лимит: количество обслуги всегда зависит от количества спортсменов.

- Значит, американцам как-то удалось решить этот вопрос и взять всех тех, кто им нужен. У них только массажных столов – шесть. Есть где лечь, где сесть, где размяться. Мы же сидим на «пятачке» - не повернуться, не разойтись. А ведь с таких мелочей все начинается.

- Уже известно, что контракт с Воронцовым на новый олимпийский срок продлен не будет, и федерация будет искать нового тренера. Првый вице-президент федерации Виктор Авдиенко сказал, что не видит во главе сборной иностранного специалиста. Потому что на его взгляд ни один такой специалист никогда в жизни не разберется в хитросплетениях и интригах российского плавания. А как думаете вы – сможет ли иностранец работать со сборной России?

- Если он не будет слушать тех, кто «сверху», а станет просто работать с командой, то почему нет? Посмотрите на тренера дзюдоистов, который за четыре года привел команду к пяти олимпийским медалям. Просто тренер должен заниматься своим делом – думать о том, как добиться результата. У нас ведь за четыре года ничего не изменилось. Новых людей в команде можно пересчитать по пальцам одной руки. В то время как у китайцев и американцев почти полностью сменились составы. Многих не было даже на прошлогоднем чемпионате мира в Шанхае.

- Вы морально готовы плавать еще четыре года?

- Сначала обязательно нужно взять перерыв. Все подправить, подкрутить гайки – как в гоночной машине, которая на пит-стоп уходит. А вот морально... Не знаю. Четыре года – они вообще-то быстро проходят.

- Сергей, а вы морально готовы к тому, что Настя захочет плавать еще четыре года?

- Вопрос с подковыркой, как я понимаю? Если честно, однозначного ответа у меня нет, нужно подумать. На данном этапе самое важное для Насти – здоровье. Если здоровье позволит, то почему бы и не поплавать?

- А что, есть проблемы?

- Мелкие, которые имеют тенденцию перерастать в большие.

- Особенно часто это происходит накануне важных стартов, - добавила Настя. – А на старте нужно быть уверенным в том, что ничего не заболит.

- Тот немецкий врач, что реанимировал вас после чемпионата Европы-2010, все еще с вами работает?

- Да. И я очень ему за это благодарна. Если бы не он, эту Олимпиаду я смотрела бы по телевизору.

- Уехать за границу по примеру Сергея вы не планируете?

- Хотела бы. Но только со своим тренером. Не тренироваться постоянно, а просто набраться опыта. Знаю, что для юношеской команды перед Играми в Москве был организован совместный сбор с американцами. Это же очень интересно. Как мне интересно сейчас смотреть даже на то, как американцы просто разминаются.

- Как, кстати, ваш тренер Наталья Козлова восприняла завоеванную вами серебряную медаль?