Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет
Главная
От автора
Вокруг спорта
Комментарии
Водные виды спорта
Гимнастика
Единоборства
Игры
Легкая атлетика
Лыжный спорт
Технические виды
Фигурное катание
Футбол
Хоккей
Олимпийские игры
От А до Я...
Материалы по годам...
Translations
Авторский раздел
COOLинария
Telegram
Блог

Вокруг спорта
Валерий Шанцев: «ТРЕБУЮТСЯ ФАНАТЫ»
Валерий Шанцев
Фото ©
на снимке Валерий Шанцев

Планировалось, что вице-мэр Москвы уделит беседе с корреспондентом «СЭ» ровно час. Однако незадолго до моего прихода в мэрии началось незапланированное совещание. Когда я наконец переступила порог кабинета Валерия Шанцева и спросила хозяина, каким временем располагаю, то с ужасом услышала: «Минут пятнадцать есть. Хватит?»

От растерянности задала дежурный, не очень интересовавший меня вопрос. И следующие десять минут диктофон записывал довольно-таки сухой, подробный и похожий на  нескончаемый доклад монолог вице-мэра о том, почему он так и не стал президентом хоккейного «Динамо», о несовершенной системе физического воспитания в стране вообще и школах в частности и, наконец, о его почетном участии в двух сотнях различных общественных организаций. От отчаяния перебила собеседника на середине фразы:

- У вас дети есть?

- Есть, - с легким удивлением ответил Шанцев. - Двое. Дочери скоро 28, сыну – 22. И внуку четыре года. Так что я уже дед.

- Внук будет заниматься спортом?– не позволяя хозяину кабинета вернуться к прежней теме, продолжала я.

- Конечно. Кстати, сам я проблемами спорта заинтересовался как раз в тот момент, когда сын был чуть старше, чем сейчас внук. Дело было так. Чтобы сын рос здоровым, мне рекомендовали отдать его в спортивную школу, и мы пошли в ЦСКА, благо неподалеку жили. Я не имел ни малейшего понятия о том, как тренеры отбирают детей в группы. Хотел, чтобы сын стал гимнастом. Очень нравились мне рельефные мышцы, красивые фигуры. Короче, пришли мы в зал, дождались тренера, тот оглядел собравшихся и говорит: «Мальчики – в первую шеренгу, а папы – во вторую». И пошел вдоль ряда: «Не раздеваться - не раздеваться - не раздеваться – раздеваться -  не раздеваться - не раздеваться - раздеваться…»

Когда я услышал в адрес сына «не раздеваться», то, естественно, почувствовал себя слегка задетым. Подошел к тренеру, когда тот освободился: мол, почему не раздеваться? Сын у меня отжимается, подтягивается, с координацией вроде все в порядке. Тренер меня выслушал и сочувствующе так так говорит: «А вы, папа, на себя в зеркало давно смотрели? Рост 180, вес 90? А мальчик-то покрупнее будет, когда подрастет, - акселерация. Что же я с ним буду делать? В лучшем случае доведу до первого разряда. Идите-ка вы лучше в районную секцию, купите абонемент и занимайтесь на здоровье».

Вышли мы с сыном из зала и пошли напротив – в бассейн. Пловцы, думаю, тоже фигурами не обижены. Посмотрел на нас тренер, говорит: «Раздевайтесь.» Я обрадовался: уже прогресс – раздеться попросили. А он достал из кармана то ли линейку, то ли сантиметр, сына померил и говорит: «Не годится для плавания. Росточком маловат, таз широкий, а плечи узкие. Ну, плечи-то мы ему «развернем», а с попой что делать? Вы лучше в абонементную группу идите. И пусть себе купается».

Смотрю, у сына слезы на глазах. А я завелся. Повел его в «Динамо». Заняли очередь на просмотр в теннисную секцию. Пока ждали, вышла из зала какая-то женщина и всем нам говорит: «Вы тоже просто так пришли? Просто так здесь не берут, только по звонку». Я, честно говоря, не поверил. Все-таки запустил парня в зал, ну он и вышел через несколько минут – в слезах весь.

- А вы тогда, простите, кем работали?

- Первым секретарем райкома партии. Откуда же я знал, что в спорт по блату устраиваться надо? Высказал мне сын тогда все, что он о спорте думает, повернули мы с ним к дому, и вдруг вижу – в парке что-то вроде демонстрации. Ходят люди с табличками, мальчишки вокруг бегают. Я подошел, поинтересовался, что творится. «Запись, - отвечают, - в хоккейную школу». Оказалось, на табличках года рождения написаны. А сын уже ни в какую. «Я кататься не умею», - хнычет.

Но мы все-таки подошли. Тренер свидетельство о рождении посмотрел, данные записал, сказал, что первая тренировка через две недели. Я говорю: «Какая тренировка? Он у меня на коньках в жизни не стоял!» «Вот и хорошо, - слышу. -Переучивать не придется». Так сын и начал заниматься. Помню, коньки ему доставал через Ригу – по какому-то чудовищному блату. Потом рюкзак на тренировки носил, после – по мере возможностей - начал помогать школе, стал членом правления клуба. Ну а в 91-м партия приказала долго жить, я остался не у дел, и по воле случая получилось так, что из всех предложений выбрал постоянную работу в «Динамо» – заместителем тогдашнего президента клуба Стеблина по коммерческой и экономической части.

- Теперь понятна ваша любовь к хоккейному «Динамо». А вот Юрий Лужков недавно заявил, что Москва намерена всерьез поддерживать хоккейный «Спартак». Это что – политические игры?

- Никаких игр. Мы, если честно, поддерживаем весь московский хоккей, просто мало кто об этом знает. Полностью финансируем детско-юношеские школы - и ЦСКА, и «Спартака», и «Крыльев Советов», и «Динамо». Только в прошлом году оплатили «Спартаку» из городского бюджета все коммунальные услуги, к Всемирным юношеским играм провели полный ремонт спартаковского зала, поставили цветное табло. Затратили в общей сложности около двух миллионов долларов. Сейчас действительно рассматривается вопрос о том, чтобы сделать «Спартак» муниципальной командой. Иначе его просто некому будет содержать.

- Когда в Нагано наши конькобежцы с треском провалились и объясняли это тем, что им негде тренироваться, Лужков пообещал построить в Москве суперсовременный каток. На том все и закончилось?

- Ничуть. Уже сделана проектная разработка, существует макет. Подобрано место в Крылатском – рядом с велотреком. Дважды наши делегации ездили за границу – в Голландию и Норвегию, изучали технологии. Все строительство обойдется в 45 миллионов долларов. Думаю, максимум через два с половиной года этот каток будет построен.

- «Ледовый дом Ирины Родниной» – проект такого же масштаба?

- Не сказал бы, что он особенно масштабен. В Москве мы построили уже с десяток аналогичных катков. Кстати, на двух из них побывал во время недавнего визита в Москву президент Международной федерации хоккея Рене Фазель. Когда он узнал, что дети занимаются там бесплатно, не сразу поверил: мол, такого не может быть. Так должно быть!

Знаете, я свой первый каток построил еще в 1988 году. И очень быстро, наблюдая за мальчишками, которые там тренировались, понял, что спорт дает им колоссальную уверенность в себе и гигантскую фору перед всякой шпаной. Да и по сыну могу сказать, что уже в восемь лет у него исчезли все проблемы со здоровьем. Однажды, правда, он начал капризничать: мол, тренируется по пять раз в неделю, некогда во дворе погулять. Мы с ним как раз через двор шли: на скамейках пацаны сидели, курили. Я подошел к одному - на вид ровеснику сына. Спрашиваю: «Тебе сколько лет?» Он пренебрежительно на нас посмотрел, сквозь зубы сплюнул: «Четырнадцать». Тут мой из-за спины вышел, плечи расправил: «Иди ты – четырнадцать! Мне – двенадцать, а ты меньше меня!» С тех пор никаких капризов я больше не слышал.

А в 16 лет сын сказал мне: «Пап, уже ясно: великого хоккеиста из меня не выйдет. Играть, конечно, нравится, но ведь надо думать об образовании!» Он бросил хоккей, получил профессию, начал работать и – в конце концов вернулся в «Динамо». Сейчас тренирует детей. А по воскресеньям играет и сам - в какой-то любительской команде. Я, правда, иногда его поддеваю – говорю, что в такой команде и сам бы играть мог.

- Так вы еще и в хоккей играете?

- В футбол чаще. Где ни работал, везде первым делом создавал футбольную команду. 

- «Ледовый дом Родниной», школа Чайковской – это составные части какой-то программы или вы просто помогаете тем, кто сам проявляет инициативу?

- Ни одно дело нельзя начинать, не имея заинтересованных людей. Вот я вам рассказал о своем самом первом катке. Он был построен для человека, который всю жизнь проработал слесарем, а в свободное время в своем же дворе создал команду и тренировал ее в обычной деревянной коробке (летом доски все кому не лень по дачам растаскивали). Команда, хоть и дворовая была, выиграла чемпионат Москвы, занимала высокие места в российском детском первенстве. Я смотрел на все это, а потом и говорю: «Что ты мучаешься? Давай каток тебе построим!» И построили – так получилось, что я сумел достать деньги.

Потом, правда, выговор получил, но что такое выговор - ерунда! А человек этот до сих пор работает на том катке директором. Каждое воскресенье – в ватнике и резиновых сапогах – что-то делает, подстраивает. Зимой заливает по соседству четыре открытые площадки. Большего порядка и дисциплины, уверен, нет ни на одном спортивном сооружении Москвы.

А вот вам другой пример. Построили год назад «под ключ» каток в Северо-Западном округе – так там уже все сыплется, грязь кругом. Почему? Нет заинтересованных людей. Не знаю, какой Роднина тренер, но то, что она фанатично относится к своей работе, видно невооруженным глазом. Захочет работать в Москве Татьяна Тарасова или кто другой –  мы, естественно, пойдем навстречу.

- Мэр разделяет ваш спортивный фанатизм?

- Лужков лично принимал все катки, кроме зеленоградского. Надевал коньки, проверял качество льда. Однажды даже получил производственную травму - упал и сломал палец. Кстати, префекты округов в отличие от мэра к спортивному строительству относились поначалу  очень сдержанно. Но сразу после того, как первые катки вступили в строй и все увидели, как народ в очередь записывается, чтобы туда попасть, с каким энтузиазмом занимаются дети, заявки посыпались. И сейчас Северный округ просит еще четыре катка, Восточный – пять. Стало ясно, что Москве не 10 катков нужно, а как минимум 50. Причем не просто лед под крышей, а с трибунками - тысячи на две–три. Кстати, холодильные машины на таких сооружениях работают большей частью лишь в четверть своей мощности. Значит, нужно думать о том, чтобы заливать не одно поле, а еще несколько - рядом.

- Ходят разговоры о том, вы в мэрии подумываете и о строительстве трассы для «Формулы-1». Но нужны ли Москве такие экзотические (с точки зрения обывателя) проекты?

- Москва – это прежде всего столица большого государства. Считаю, мы должны присматриваться ко всему, что пользуется авторитетом и спросом в других странах мира. Пусть эти другие богаче, пусть там более высокий жизненный уровень. Но ведь мы именно к этому стремимся!

- Считаете, построить такую трассу в обозримом будущем реально?

- А почему нет? Надо только взяться. Что такое «Формула-1» с финансовой точки зрения? Колоссальные доходы от рекламы, отчисления спонсоров, взносы участников. Просто мы пока не привыкли рассматривать проекты с коммерческой точки зрения.

- Недавний финал хоккейной Евролиги в Москве – тоже коммерческий проект?

- Увы, нет. Когда Рене Фазель узнал, что в Лужниках 12 тысяч мест, он воскликнул: «Я подарил Москве золотую жилу! Вы заработаете столько денег, что сможете реализовать программу по строительству катков и еще останется!» Он исходил из того, что на полуфинальных матчах в Берлине при семи тысячах мест на стадионе немцы действительно заработали бешеные деньги. Но они продавали билеты по 250 марок. Когда я сказал Фазелю, что мы отдали шесть тысяч билетов по 10 рублей, то есть меньше 50 центов за билет, он за голову схватился: «Зачем? Ты сумасшедший?» «Нет, - говорю. – Просто у наших детей родители получают по 300 рублей в месяц».

- Стоило ли тогда так бороться за право проведения турнира в Москве?

- Наши мальчишки должны видеть в Москве хоккей высшей пробы. Ведь мы – не футбольная страна, и никогда, боюсь, ею не будем. А зимние виды – сплошь российские. Поэтому я и занимаюсь строительством катков. Если матчи НХЛ проводятся в Японии, то почему не провести их и в России?

Я вам еще об одной своей мечте скажу. Хочу построить  в Москве лыжный туннель. Не улыбайтесь, нам нужны самые разные объекты. А то ведь что получается: санная трасса осталась в Сигулде, горнолыжные – в Закавказье, лучшая биатлонная база – в белорусских Раубичах, а чемпионат России по конькам и вовсе проводился в Берлине. С чего нам поднимать престиж страны, если не со спорта?

- Каково ваше самое яркое спортивное впечатление?

- Наверное, Олимпийские игры в Нагано, где я был потрясен профессионализмом наших тренеров. Помню, во время полуфинального хоккейного матча сидел на трибуне рядом с Виктором Тихоновым, и он как бы комментировал для меня игру.  В блокнотике у него было нарисовано поле, где красным карандашиком Тихонов помечал свои соображения. «Смотрите, - говорит, - сейчас Юрзинов поставит Пашу Буре против Нумминена. Тот тяжелый, а Пашке как раз такие и нужны. От него он точно убежит». Смотрю,
действительно, Буре через какое-то время выходит против Нумминена. И все свои пять голов Павел из-под него и забил. Я тогда обалдел. «Откуда, - говорю, - вы это знали?» Тихонов рассмеялся: «Если бы не знал, работал бы не в хоккее».

Тогда я очень хорошо понял, что самое страшное – когда тренеры такого класса уезжают за границу, работать на чужих. Сделаю все, чтобы те, кто уехал, захотели вернуться в Россию

2003 год

 

© Елена Вайцеховская, 2003
Размещение материалов на других сайтах возможно со ссылкой на авторство и www.velena.ru