|
|
|
|
|
|||
В конце октября компания BoscoSport, которую возглавляет мой сегодняшний собеседник, получила статус генерального партнера Олимпийских игр-2014. Несмотря на то что сотрудничество BoscoSport с российскими олимпийцами началось более восьми лет назад, визитной карточкой компании я бы назвала Олимпийские игры в Турине. Именно там спортивный мир захлестнуло буйство красок. Яркие, бьющие в глаза одежды российских олимпийцев и белые Чебурашки заполонили стадионы, трибуны, да и весь город. В центре этого неизменно был человек, который не расставался с фотоаппаратом, успевал везде и всюду и больше всего напоминал большого, искреннего и очень счастливого ребенка. Михаил Куснирович. Один из самых успешных бизнесменов страны. Основной акционер группы Bosco di Ciliegi, куда и входит BoscoSport. * * * - Михаил, вы неоднократно говорили, что доля спорта составляет в вашем бизнесе не более десяти процентов. Но я довольно давно за вами наблюдаю и все больше убеждаюсь в том, что спорт для вас - не просто бизнес. Скорее - любимая игрушка в хорошем смысле этого слова. Видно, что вам доставляет искреннее удовольствие находиться среди спортсменов и помогать им. Откуда идет эта любовь? - Так вы же не видели меня, когда я нахожусь в окружении музыкантов симфонического оркестра, артистов театра или среди работников Пушкинского музея, откуда, кстати, я опоздал к вам на встречу. С таким же удовольствием встречаюсь и со своими соратниками по продаже одежды, с клиентами, которые приобретают все эти пальто и юбки. Это - часть жизни. - Получается, вы просто любите все то, чем занимаетесь? - Вообще-то да. Грустно чем-то заниматься, если это не любишь. С такими же чувствами в 1980-м, будучи мальчиком 12 лет, я мчался, меняя электрички, чтобы успеть сфотографировать, как по Кутузовскому проспекту движется эстафета олимпийского огня. А потом ходил на пять соревнований Олимпиады в день - благо папа и мама имели тогда возможность достать какие-то билеты. Причем было это не в тех условиях, как сейчас, когда есть всевозможные пропуска, персональная машина. Мы жили в Вешняках, а первое из этих пяти соревнований начиналось в 7.30 утра на гребном канале в Крылатском. - Я неоднократно слышала от тех, кто занимается политикой, что спорт - хорошая площадка, чтобы обратить на себя внимание. Помнится, приезд на Игры в Нагано президента Белоруссии Александра Лукашенко в роли руководителя Олимпийского комитета этой страны был расценен как гениальный ход: с ним были вынуждены встречаться и разговаривать даже те спортивные и политические деятели, которые относились к Лукашенко-политику более чем негативно. - На спорт трудно не обращать внимания. Особенно когда выходит конкретный человек и прыгает с шестом на пять или даже на шесть метров. Или бежит так, как не может никто другой, олицетворяя в этот момент новые возможности человечества. Реализация политических амбиций - это совсем другое. К счастью, я могу встретиться с теми, с кем хочу или считаю необходимым, не на спортивной площадке. Тем более что я и спортивная площадка - на первый взгляд далекие друг от друга понятия. Все мои нынешние достижения сводятся к тому, что три раза в неделю я по часу играю с тренером в теннис. Силы воли для того, чтобы регулярно заниматься в тренажерном зале, мне не хватает. Могу себя заставить, но это максимум 10 дней в течение года. - Почему же тогда вы выбрали спорт в качестве одного из направлений своей предпринимательской деятельности? - В жизни любого человека - у кого-то больше, у кого-то меньше - спорт занимает определенное место. В детстве мы все так или иначе им занимались. Играли либо в футбол с утра и до вечера, либо в волейбол, либо в теннис. А сейчас для меня спорт - одно из направлений, в котором я хотел бы быть успешным. - Но ведь был период, когда в вашем бизнесе никакого спорта не было? - Все началось - и как увлечение, и как маркетинговых ход - в 2001 году. До этого мы занимались успешным предпринимательством в области розничной торговли. А в мае 2001-го ко мне обратился тогда еще вице-президент Олимпийского комитета России Леонид Тягачев. У ОКР тогда не было спонсора, который поставлял бы экипировку. То ли случился конфликт с предыдущим, то ли что-то еще, сейчас уже не помню. В общем, мы с Тягачевым договорились. Отчасти это, конечно же, было грандиозной авантюрой: в июне мы получили техническое задание, а всего через полгода - 2 января - должны были начать одевать российскую сборную. Ни о каком нормальном технологическом цикле говорить в тех условиях вообще не приходилось. Но мы справились. Потом были Афины, Турин... Хотя в 2001-м мы вообще не расcчитывали, что это сотрудничество продлится так долго. Думали, что нам выпал шанс, который может не повториться. И хотели реализовать его так, чтобы потом хотя бы было о чем рассказывать детям. * * * - Каким образом вам в голову пришла идея столь непривычной, я бы сказала, вызывающей в своей яркости спортивной одежды? - От гордости. Есть расхожая фраза: «Чтобы не было стыдно». А должно быть - гордо, это настоящая нормальная мотивация. - Вам не говорили тогда, что это - чересчур? Согласитесь, вероятность того, что вашу идею не поймут, не оценят и не примут, была достаточно велика? - А почему вы говорите об этом в прошедшем времени? - Потому что сейчас это отношение изменилось. Не так давно я сама выбирала куртку для мамы, понимая, что ей будет приятно стоять на трибуне в яркой одежде с надписью «Россия» на спине. Но хорошо помню, что моя первая реакция на спортивную одежду BoscoSport была весьма неоднозначной - вплоть до полного отторжения. - По своему основному образованию я - химик-технолог. И давно понял, что не только физическое тело стремится к состоянию покоя, но и вообще все в жизни стремится занять энергетически выгодное положение. А это - тоже состояние покоя. К сожалению, эти законы распространяются и на людей. Любой раздражитель вызывает реакцию. Поэтому в массе преобладают и цвета, которые не раздражают и, соответственно, не вызывают никакой реакции, да и мысли. Является ли это прогрессом? Не уверен. Это часто позволяет сохраниться, но не всегда дает возможность пойти вперед. - То есть с вашей стороны это был просто вызов общественному мнению? - Нет, совсем не вызов. Просто мне больше нравится улыбаться, нежели хмуриться. И кажется, что на такой вершине, как спорт, быть индивидуально заметным от имени страны - это правильно. А быть нейтральным - это неестественно. Заниматься фитнесом и потеть в спортзале, наверное, можно в одежде любой расцветки. Но если уж ты попал в олимпийскую команду и рассчитываешь на победу, а не только на участие, то надо готовить тот миг, когда ты поднимешься на пьедестал, и вся страна восторженно скажет: «Ух!» А вместе со страной это скажет весь мир - и зааплодирует. Не должно быть в этот момент никакой серости. Потому что победа не может быть серой. Посудите сами: когда девушка выходит замуж, она хочет и платье красивое, и фату, и туфельки... Так почему же не нарядиться на победу? - У меня до сих пор нет ответа на вопрос: хорошо ли, что олимпийская экипировка стала столь доступна? Все-таки мое спортивное поколение, да и все предыдущие, было приучено к некой исключительности понятия «форма сборной». - Исключительность - она не в форме. А в победе. Когда спортсмен стоит на пьедестале с медалью и гербом на груди, это одно. Чувство сопричастности к этой победе - совсем другое. Своего рода шанс для всех болельщиков хотя бы через такую тактильную составляющую, как одежда, тоже захотеть побеждать. Пусть даже не на олимпийском уровне. - Вашей первой Олимпиадой, если не считать московскую, стали Игры в Солт-Лейк-Сити. Насколько сильными оказались впечатления? - Очень сильными. И не только у меня, у всех «босковцев». Я увидел, насколько искренне спортсменам сопереживают даже те, кто вообще не работает с ними напрямую. У нас в компании есть традиция, которую мы называем «чебурашкины письма». Накануне каждой Олимпиады я сам пишу обращение к сотрудникам (а их в Bosco порядка четырех тысяч), смысл которого заключается в том, что у людей есть возможность оказаться вовлеченными в это событие. И прошу потенциальных волонтеров Bosco, которым предстоит работать на Играх, присылать мне своеобразные сочинения на тему: «Почему я могу и хочу быть в олимпийской команде Bosco». В этом году, кстати, я такое обращение еще не успел написать. Но с опережением уже получил множество писем. Вы бы видели, какие это письма! От тех, кто уже был на Играх, от тех, кто никогда там не был. Люди пишут, почему хотят поехать на Игры, в чем видят свои плюсы, чем именно могли бы помочь... От самих Игр впечатлений было очень много. Разных. Появились настоящие друзья. Такие, как Илья Авербух, Ира Слуцкая, Юля Чепалова, многие другие. Отдельной строкой - хоккей. - Почему отдельной? - Потому что для меня это совершенно особенный вид спорта. Который отчасти и дал толчок нарочитой задорности нашей формы. В своем детстве и юности я привык к тому, что в хоккее мы побеждаем всегда. Что в этом виде спорта, как ни в каком другом, всегда велик настрой и на победу, и на самоотдачу. Я сам, например, никогда не болел за ЦСКА, но при этом Владислав Третьяк был для меня абсолютным кумиром. И не он один. Когда мы только начинали продвигать проект катка на Красной площади, я мечтал не только построить этот каток, но и открыть его хоккейным матчем, посвященным первой пятерке сборной СССР. Это ведь было здорово - видеть на льду не только Славу Фетисова, Игоря Ларионова, Владимира Крутова, Алексея Касатонова, Сергея Макарова, но еще и Владислава Третьяка, Виктора Васильевича Тихонова. Всех тех и все то, что много лет олицетворяло наш хоккей - и вдруг на мгновение вернулось. Вот я сейчас рассказываю вам об этом, а у самого мурашки по коже. - Как вы относитесь к российскому футболу, кстати? - Хорошо. Плохо отношусь к тем болельщикам, которые днем кричат: «Всех порвем!», а вечером: «Все игроки - козлы!» Если мы почему-то необъяснимо думаем, что «всех порвем», то не надо потом говорить, что в плачевном исходе матча изначально никто не сомневался, потому что игроки никуда не годятся. Просто эти игроки играют в ту игру, где кто-то один проигрывает. Одни соперники позволяют нам играть хорошо, другие вынуждают играть безобразно. Но даже это не означает, что отношение к своей команде нужно менять, подобно флюгеру. - Вы вообще болельщик? - Когда-то очень активно болел за «Динамо», хотя папа предпочитал «Спартак». Я регулярно ходил на стадион, на одну и ту же трибуну - Северную. Болельщики в розетках собирались, как правило, на Западной трибуне. А вот на северной сидели «дедушки», которые болели за «Динамо» чуть ли не с 1945-го. Мне было очень интересно их слушать. * * * - Когда я начинала работать на Олимпийских играх как журналист, то очень быстро поняла, что спортсмены и тренеры в обычной жизни и на Олимпиаде - это совершенно разные люди. Там нервное напряжение до такой степени велико, что достаточно ерунды, чтобы человек на тебя сорвался. Вам приходилось попадать в ситуации, когда в дни Игр люди совершенно незаслуженно вас обижали? - Я достаточно иронично отношусь к себе и, соответственно, к другим людям. Допускаю, что и тренер, и спортсмен, и функционер в разные минуты жизни могут послать меня куда угодно. Это не значит, что я с этим согласен, но я дифференцирую разные ситуации. Потом мне все-таки легче. Я не являюсь на Играх ничьим подопечным. Но для себя считаю совершенно непозволительным раздражать спортсменов и тренеров - не важно чем - в те минуты, когда их внимание должно концентрироваться на главном. - Вы ожидали, что концентрация людей на собственном выступлении может быть до такой степени велика? - На самом деле я не подозревал, что она бывает до такой степени низка. Считал, что люди, которые едут на главный старт в жизни, имеют возможность концентрироваться сильнее. - Честно скажу, удивили. Не думала, что вы обратите внимание и на это тоже. Вам, кстати, никогда не приходила в голову мысль возглавить спортивную федерацию? - Я не профессионал. - Как и многие другие из тех, кто эти федерации возглавляет. - Если кто-то где-то непрофессионально что-то делает, это вовсе не значит, что я тоже так хочу. Я довольно неважнецкий водитель троллейбуса. - А пробовали? - Нет. Именно потому, что считаю себя неважнецким водителем. Руководство спортивной федерацией - довольно большая ответственность. На сегодняшний день BoscoSport не дотягивает даже до десяти процентов в том общем бизнесе, которым я занимаюсь. Чтобы заниматься еще и федерацией, надо концентрироваться, уделять этому время. Некоторое отношение к спортивным федерациям я, безусловно, имею: еще давным-давно, будучи в хороших отношениях с Ириной Винер, дал согласие помогать художественной гимнастике. Имею в виду спонсорскую помощь. Это тоже ответственность. И мне приятно, что я не сам навязывался, а меня пригласили. - Любите художественную гимнастику или просто не могли отказать красивой женщине? - Во-первых, российская художественная гимнастика - в отличие от хоккея - никогда не прерывала своих победных достижений. Во-вторых, этим видом спорта в детстве занималась моя кузина. В-третьих, такие талантливые и харизматичные лидеры, как Винер, безусловно, имеют достаточно обаяния, чтобы привлечь внимание спонсоров. Точно так же мы спонсируем федерации керлинга, баскетбола, тенниса, долгое время спонсировали фигуристов. Но руководитель федерации - совсем другая работа. - Вы упомянули керлинг. А свои силы в нем пробовали? - Да. Довольно увлекательное занятие. И получалось неплохо, как и в стрельбе из лука, кстати. На Играх в Пекине после соревнований лучников Хуан Антонио Самаранч-младший предложил мне пострелять вместе с ним на этом же самом олимпийском стрельбище. И у меня, как это часто бывает с новичками, все вдруг начало ложиться в цель. - В казино новичкам тоже везет. - Такого опыта у меня просто нет. Опоздал... * * * - Вы когда-либо ощущали недостаток управленческого образования? - В тот период, когда начинал заниматься бизнесом, такого образования вообще не существовало. Скорее у нас на начальном этапе была уникальная возможность это образование создавать. Понимать на собственном опыте, что в российском предпринимательстве хорошо, что плохо. - А химическое образование пригодилось? - Благодаря тем знаниям, что я получил в Менделеевском институте, у меня выработался системный подход к тому, чем я занимаюсь. Это хорошее, фундаментальное образование. Нас научили сомневаться, научили тому, что отрицательный опыт - тоже опыт, научили законам природы и законам общества. Это образование, кстати, до сих пор позволяет мне решать школьные задачки вместе с сыном. Не говорю уже о том, что свою жену я встретил именно в институте. И друзья оттуда. - Ни для кого не секрет, что в компании Bosco di Ciliegi работают ваши родственники, друзья, друзья друзей, бывшие одноклассники, в то время как многие весьма успешные бизнесмены всячески от этого предостерегают, поскольку имеют крайне негативный опыт. И утверждают, что дружеские и семейные связи сильно осложняют бизнес. - К нам можно устроиться по блату - это факт. Но получить ответственную работу, двигаться вперед и процветать благодаря одним лишь связям нельзя. Если есть талант, отдача, ответственность, то семейные или дружеские связи только помогают. Потому что в этом случае они являются дополнительной связывающей силой. Своего рода залогом успеха. А вот если что-то не получается, я всегда по дружбе могу честно человеку об этом сказать. - Что вы считаете своим самым сильным качеством руководителя? - Не только своим, а вообще. Это способность принимать решения и умение нести за них ответственность. Все! - Принимать решения бывало страшно? - Скажем так: бывали ситуации, когда я принимал решения не сразу, а долго над ними раздумывая. Но дело тут не в страхе. Скорее попытка самому себе ответить на вопрос: сможешь ли ты соответствовать каким-то задачам или нет. Решение по сочинской Олимпиаде было именно таким. Я принял его после долгих раздумий. - Значит, видели в этом сотрудничестве не только плюсы, но и минусы? - Я обдумывал, сумеем ли мы соответствовать. Сомнения были связаны с очень высоким уровнем ответственности и большей концентрацией именно на этом виде деятельности. - На долгий период времени? - Это как раз неимоверный плюс. Тут ведь другой вопрос: достаточно ли долог этот период, чтобы стать успешным? Назваться генеральным партнером непросто. Но соответствовать - куда сложнее. - Что означает для вас статус генерального партнера? - Помимо ответственности, о которой я уже сказал, это совершенно новый этап в развитии BoscoSport. До сих пор этот бизнес был красивым, ярким, но не основным. А теперь будет сопоставимым со всем остальным. Причем доля BoscoSport увеличится за счет расширения именно этого сегмента. Если сейчас у нас 18 магазинов, то через четыре года будет 180. Безусловно, для нас это «прорывной» проект. Сейчас мы переходим к гораздо более глубокому циклу - производственному в том числе - и к новой ипостаси: лицензионной продукции, где, с одной стороны, действуют жесткие рамки и правила в использовании логотипов и символики, а с другой - остается национальная идея и национальная команда. Это - большой бизнес-проект, огромная перспектива даже не в плане замыслов, а в плане их реализации. Идея ведь хороша лишь тогда, когда она реализована. Иначе о ней просто забывают. - Не так давно известный бизнесмен Михаил Прохоров сказал мне в интервью, что не считает правильным вмешиваться в управление своими компаниями после того, как на ключевые посты расставлены люди, которым он доверяет как профессионалам. Вы, как утверждают ваши сотрудники, предпочитаете контролировать даже мелочи. - Это преувеличение. Компания у нас большая, много городов, много разноплановых видов деятельности. Невозможно в равной степени контролировать стоматологическую клинику в Москве, магазин BoscoSport в Екатеринбурге, кафе, рестораны, салоны одежды и белья... К тому же я занимаюсь лишь теми видами бизнеса, где являюсь управленцем. В частности - в BoscoSport. Да и то вмешиваюсь лишь тогда, когда что-то не в порядке. А вот там, где я просто акционер, абсолютно согласен с позицией Прохорова: управлять и принимать решения должны люди, которым делегированы соответствующие полномочия. Контролировать необходимо не процесс, а результат. * * * - Вам приходилось жить бедно? - Бедность - понятие относительное. Мы жили в Москве, мои родители - техническая интеллигенция: папа - строитель, мама - химик-технолог. До моего появления на свет родители жили в коммунальной квартире и переехали в отдельную двухкомнатную после моего рождения. Автомобиля у нас тоже не было. Но это - стандартная история. Помню, я всегда стеснялся просить родителей что-то мне купить. Считал это нечестным. - А сейчас вам бывает жалко денег? - Конечно. Всегда жалко выкидывать их просто так. - Я имею в виду другое: вы способны купить вещь, которая вам нравится, если цена - несоразмерна? - У меня вовсе нет жажды потребления. Могу обойтись без чего угодно. Но если вещь нравится совокупностью качеств, покупаю. - На Олимпийских играх, где мы с вами в основном встречаемся, вы не выпускаете из рук фотоаппарат. Это - хобби? - Мне вообще нравится фотография. Как констатация жизни. Возможно, я сентиментален. - Но ведь вы можете позволить себе приобрести любую съемку любого мастера. Вместо этого берете в руки камеру, лезете в гущу фотографов, другими словами, занимаетесь достаточно тяжелой работой. Зачем? - Не уверен, что любой мастер обязан смотреть на происходящее моими глазами. Я вижу события по-своему. И для меня фотография - это не только возможность сделать какой-то снимок, но и поделиться им. - А что вы сами думаете о себе, как о фотографе? - Я вообще не фотограф. Да, мне предлагали делать выставки, это предложения исходили и от моих сотрудников тоже, но зачем? Освоить бюджет? Тут ведь, согласитесь, есть и комплиментарный момент. - Я не являюсь вашим сотрудником, более того, мне от вас ничего не нужно. То есть заподозрить меня в том, что я пытаюсь польстить вам, расхваливая ваши работы, было бы смешно. Но лично мне хотелось бы увидеть такую выставку. Хотя бы потому, что ваш взгляд на спорт действительно отличается от взгляда очень многих фотографов. - Я достаточно иронично к себе отношусь. Могу умиляться собственному взгляду на мир, но не очень верю, что могу гордиться собой, как фотографом. Наверное, я мог бы быть неплохим бильд-редактором. Потому что точно знаю, какая карточка хорошая, а какая - нет. - Могли бы это сформулировать? - Хорошая карточка должна быть как минимум трехмерной. Притягивать глубиной или выпуклостью. Если она «плоская», то она плохая. Это может восприниматься как достаточно общая формулировка, но я вижу фотографию именно так. - А показывать свои работы вы любите? - Не всегда есть время. Помню на Играх в Афинах я сделал порядка 12 тысяч снимков. Но отобрать из них 200 лучших - это большая работа. Которая занимает у меня намного больше времени, чем у профессионала. - Как вам удается постоянно быть в хорошем настроении, постоянно выглядеть уравновешенным, дружелюбным, улыбаться. Не верю, что на тех же Олимпийских играх вы испытываете исключительно положительные эмоции. - А я разве вас в этом убеждал? Но зачем позволять себе то, чего не нужно позволять? Если уж ты принял на себя ответственность, надо нести ее достойно. Это же нормально, входя в лифт, улыбаться и говорить окружающим «Доброе утро!» - Мне кажется, что жить с имиджем человека, у которого нет никаких проблем, достаточно тяжело. Хотя это в какой-то степени удел любого публичного человека. - Я все-таки надеюсь, что я не очень публичный человек. А нормальный - со своими жизненными проблемами. Большими и маленькими. С которыми нужно как-то справляться. - Но вы же не будете отрицать, что благодаря спорту давно стали достаточно заметной фигурой? Иногда, согласитесь, это осложняет жизнь. - У меня нет задачи осознанно преподносить себя как публичную фигуру. Даже согласившись встретиться с вами, я думал о том, что мы будем разговаривать не обо мне, а о новых проектах BoscoSport. О новом семилетнем этапе, куда, помимо всего прочего, войдет подготовка коллекций одежды для Игр в Сочи, для тех мероприятий, которые будут после. Поскольку во всей этой истории я являюсь должностным лицом, то одна из составляющих моей ответственности заключается в том, чтобы популяризировать этот проект. Популяризировать себя я не вижу никакой необходимости. 2009 год
|
Вокруг спорта
