Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

«Что происходит с российским хоккеем? Как вернуть его на те позиции, которые он когда-то занимал?» Эти вопросы в ходе чемпионата мира болельщики, приехавшие в Финляндию, задавали Виктору Тихонову так часто, что нельзя было не вспомнить фразу, сказанную однажды президентом ФХР Александром Стеблиным: «Тихонов, безусловно, лучший аналитик хоккея в мире». Именно поэтому, когда тренер вернулся в Москву, я попросила его об интервью.

- Комментировать игру российской сборной в Финляндии я не считаю возможным, - изначально определил некие рамки беседы Тихонов. - Мне, стороннему наблюдателю, вряд ли этично давать такой комментарий.

- Тем не менее, можете ответить, насколько неожиданным оказался результат для вас лично?

- Ничего неожиданного не произошло. Многие юниоры, даже самые талантливые, на взрослом уровне просто теряются. Там совершенно другая степень борьбы, абсолютно иные требования. Не все бывают способны продолжать играть даже в командах мастеров, а не то что в сборной. Это - нормальное явление, такое случается во всех видах спорта.

- Я внимательно следила за чемпионатами мира последних лет, и у меня, признаться, нередко возникало ощущение, что теряются не столько спортсмены, сколько тренеры.

- Это тоже можно объяснить. Со стороны всегда кажется, что руководить сборной куда проще, чем есть на самом деле...

ЛОГИКА ХОККЕЯ

Слова Тихонова разбудили в памяти многое. Вспомнился, например, чемпионат мира в Вене в 96-м, где главным тренером был Владимир Васильев, а Тихонов занимал весьма странную должность советника-консультанта. Мне даже показалось тогда, что советовался он там в основном с Юрзиновым - таким же туристом, каким стал сам, поняв, что руководству сборной его советы не очень нужны. Каждый день эти двое подолгу гуляли вокруг дворца и разговаривали, разговаривали, разговаривали. «О чем?» - спросила я как-то Юрзинова. «О логике хоккея», - был ответ.

В действиях главного тренера российской сборной Владимира Плющева, когда он убрал из команды и без того немногих ветеранов, логики не могли усмотреть даже специалисты. Идея омоложения, которую он взял за основу, сама по себе выглядела привлекательной. Но лишь до тех пор, пока сборная играла в Евротуре. Стоило убрать опытных Коваленко, Буцаева, Кривокрасова, как баланс оказался нарушенным. Вместе с логикой исчезла и тактика. Оставалось констатировать, что в очередной раз мы имеем непредсказуемую команду, с полным отсутствием игровой дисциплины, в которой каждый по отдельности пытается прыгнуть выше головы, но это лишь усугубляет положение. И рождает еще большую растерянность.

Много лет назад, когда тихоновская сборная неизменно приезжала на турниры в роли главного и единственного фаворита, а серебро воспринималось, как из ряда вон выходящее ЧП, один из западных журналистов спросил тренера: «Каким образом вам удается столько лет подряд находить мотивацию для своей команды?» Вопрос был очень правильным. За последние десять лет многие тренеры, возглавлявшие сборную, на своем опыте убеждались: собрать вместе сильных игроков - далеко не самое главное. Гораздо сложнее зарядить их на борьбу. Ведь даже лучший в России на сегодняшний день тренер Владимир Вуйтек, объясняя свой уход из ярославского «Локомотива», не скрывал: он не уверен, что удалось бы мотивировать команду на достижение высшего результата третий год подряд.

Проблемы российской сборной в Финляндии многие были склонны объяснять и тем, что по классу игры мы заведомо уступали слишком многим. Все так. Но сложно отрицать, что максимально эффективно использовать тот «товар», который имелся в распоряжении, то есть сделать то, что является основным показателем тренерского профессионализма, Плющеву, по большому счету, не удалось.

В чем залог тренерского успеха? Именно этот вопрос мне больше всего хотелось задать Тихонову. Ведь даже сейчас, работая с нынешним ЦСКА, Тихонов в очередной раз удивил многих. Команда, значительно уступающая большинству других по возрасту, опыту и мастерству, не только не стала аутсайдером Суперлиги, но чуть было не вошла в плей-офф.

- Каким образом вам удалось этого добиться, Виктор Васильевич?

- Мой главный принцип всем давно известен: работа, работа и еще раз работа. И - дисциплина. По сравнению с прежними временами хоккей стал другим. Изменился контингент. Игроки начали раньше уезжать за океан. Соответственно, с каждым годом приходится брать в клубы все более и более молодых ребят. И взваливать на себя ту работу, которую раньше выполняли тренеры на местах. Физическую подготовку, функциональную, по техническому совершенству и, наконец, самую большую и сложную - по тактике. Как индивидуальной, так групповой и командной.

Физическая и функциональная подготовка - это самое простое. Самое сложное, как я уже сказал, - тактика. Есть оборонительная - одна, другая, третья, четвертая... Атакующая. Контратакующая - и так далее. И установки на каждую тренировку я даю предельно конкретные: «Сегодня у нас соперник X. Его тактика такая-то...». Помимо этого каждый день ребята дополнительно занимаются техникой.

В начале сезона я и сам был убежден, что на ту команду станут обыгрывать все кому не лень. Но получилось наоборот: большинство команд стали действовать против нас от обороны. Значит, и тактика должна была поменяться: на преодоление, на освоение свободного пространства. Главное - каждый человек в команде должен досконально знать, что ему делать в той или иной ситуации.

- Или, другими словами, постоянно чувствовать, что его действия в игре дают именно тот результат, на достижение которого была направлена вся тренировочная работа?

- Именно! Хотя первые два месяца мы каждый день мучились догадками: как играть, какие варианты пробовать. Это же все нарабатывается. Никто не рождается футболистом или хоккеистом. Как не попадают из яслей в университеты.

Сам я до сих пор учусь. Идеи ведь не с потолка берутся. Поэтому и стараюсь бывать на играх - и не только хоккейных - каждый раз, когда представляется такая возможность. Помню, например, долго размышлял о том, как сделать завершение атаки более эффективным. Увидел нужный вариант совершенно неожиданно. И совсем не в той команде, в которой рассчитывал увидеть. А в первой лиге.

Однажды услышал, как одного известного футбольного тренера спросили: почему его команда постоянно выигрывает? Знаете, что он ответил? Что для начала его команда задает сопернику неудобный темп. Тем самым навязывает выполнение всех технико-тактических действий в некомфортных условиях.

Идея игры в четыре звена, которую я начал пробовать, еще работая в Риге, была продиктована именно этим. Сейчас ее освоили все, а поначалу никто в эту затею не верил. Ни в первой лиге, ни во второй, ни в высшей. Даже мой учитель - Аркадий Иванович Чернышев - был настроен скептически: «Это невозможно».

Я был убежден в обратном. Идея-то была в чем? Иметь возможность под любое звено соперника каждый раз подставлять два своих. И в конечном итоге они заставляли даже сильнейших работать в том режиме, к которому те не привыкли.

В Риге мы сначала отрабатывали игровой режим на земле. Комплекс специальный для этого был. Назывался «Городок Тихонова». Вместо шайбы - набивной мяч. И целый набор действий в нужном темпе. Прыжки, перевороты, обводка... заканчивали на пульсе 180 - 205. Одна пятерка прошла - за ней следующая. Сколько в игре таких отрезков трехминутных? 15? Мы сделали с запасом - 20. Потом переводили все это на лед.

Вы вот спросили: «За что браться?» За работу. Но работа должна быть подчинена главной идее. Во имя чего? Во имя того, чтобы быть лучшими.

ДИКТАТУРА ИЛИ ДЕМОКРАТИЯ?

«Человек способен простить ближнему все, кроме успеха», - эту фразу мне приходилось слышать от многих выдающихся тренеров. Крайне успешный в советские годы Тихонов уже тогда раздражал окружающих своей категоричностью, неоправданно жесткими (как часто казалось) требованиями к игрокам, бескомпромиссностью в решениях.

Был случай, он крепко сцепился с руководством армейского клуба в начале своей работы в ЦСКА, когда волевым решением за нарушение режима убрал из команды одного из ветеранов. На партсобрании клуба от него потребовали объяснений: как так без согласования с руководством посмел удалить из состава столь известного и титулованного игрока? Тихонов спокойно ответил: «Передо мной поставлена задача вернуть стране звание чемпиона мира. Поэтому прежде всего я создаю команду, способную это сделать».

Времена давно изменились, но принципы Тихонова остались прежними, хотя далеко не всегда у него была возможность их отстоять. На том же чемпионате мира в Вене мне показалось даже, что тренер вообще потерял интерес к происходящему - после того, как безуспешно пытался настоять на отчислении из команды (все за то же нарушение режима) одного из игроков. Уверен до сих пор: если бы это было сделано, ситуация в команде мгновенно вошла бы в норму.

Тему дисциплины я затронула не случайно. Венский чемпионат и еще в большей степени - питерский были провалены отнюдь не по хоккейным причинам. Многие легионеры, приезжавшие в сборную, вели себя так, словно их заработки за океаном сами по себе давали какие-то исключительные права.

Особенно это проявилось в Питере. Лучший и самый высокооплачиваемый на тот момент нападающий мира Павел Буре присоединился к команде на два дня позже, чем остальные. И кратковременного пребывания в Москве оказалось достаточно, чтобы хоккеист полностью вышел из формы. На первый матч Буре хватило. На все последующие уже нет. И вслед за лидером стремительно развалилась вся команда.

А ведь одним из первых с проблемой легионеров - совершенно новой для себя ситуацией - столкнулся именно Тихонов. В 91-м, когда из НХЛ в сборную приехали семь человек. «Мы думали, в таком составе нам равных не будет, - вспоминал тренер. - А оказалось, что легионеры - как другая команда. За обеденным столом отдельно от всех сидят, разговоры только на одну тему - о налогах. А на льду и сами вперед не вышли, и остальную команду притормозили. Тогда я и понял, что все тренеры, которые будут когда-либо работать в сборной, должны очень внимательно и осторожно относиться к тем, кто играет в НХЛ».

Удивительно, но в НХЛ, лиге, где огромные деньги - норма, поняли сразу: без дисциплины любая работа бессмысленна. Уехавший в числе первых Алексей Касатонов, рассказывал: «Первое впечатление обманчиво: никаких тебе собраний, воспитательных мероприятий. В глаза - только хвалят. А чуть что - в фармклуб. Или кладут в раздевалке на твое место билет в другой город - и все...»

Говорят, известный канадский тренер Фред Широ на одной из тренерских конференций сказал однажды: «Хоккеисты - это обезьяны, которые вчера с дерева слезли. Их построить - и гонять нещадно».

Российские тренеры в отличие от заокеанских коллег не могли себе позволить ни подобных высказываний, ни поступков. Незадолго до Игр в Солт-Лейк-Сити Михайлов в порыве откровенности сказал: «Как я могу управлять теми, кто приезжает из НХЛ? По сравнению с ними я нищий».

Услышав от Тихонова, что большинство тренеров не требуют жесткой дисциплины, потому что не знают, как отреагируют на это игроки, я тут же задала встречный вопрос:

- Неужели не приходилось в начале тренерской карьеры в том же ЦСКА попадать в ситуации, когда возникала опасность не справиться со звездами?

- Вы не представляете, как часто приходится слышать: мол, вы, Виктор Васильевич, можете себе это позволить - у вас такой авторитет... Какой авторитет? Я с этого начинал, когда никакого авторитета в помине не было. Просто в тренеры не с улицы пришел. Сам 12 лет в хоккей отыграл. Четыре раза подряд чемпионом страны был, четыре раза серебряным призером, четыре раза - бронзовым. И пять лет проработал у лучшего хоккейного тренера - Аркадия Ивановича Чернышева.

Это - только в хоккее. Но ведь и в футбол играл в команде мастеров. За это время много чего видел. Как выдающиеся, великие игроки раньше времени исчезали. Потом рассказывали, как плохо к ним руководители отнеслись... Но почему ты сам так к себе отнесся? Почему считаешь, что если хоть что-то выиграл, то тебя до конца жизни с ложки кормить должны?

Я ведь долго не соглашался принять ЦСКА. Андропов дважды меня приглашал на разговор. Спрашивал, почему упорствую. Я ответил, что принять сборную согласен. Что в Латвии у меня хорошие помощники, оставить на них клуб я готов со спокойной душой. Но взять ЦСКА не могу. Потому что опасаюсь, что с двумя командами не справлюсь. Андропов помолчал и сказал: «Справитесь. Знаю, вам предстоит навести порядок и дисциплину. Поэтому даем вам возможность убрать кого угодно из игроков хоть сегодня». Тогда я и ответил, что если приму ЦСКА, то убирать опытных игроков не буду ни в коем случае.

И оказался прав. Но ветеранам сразу предельно четко объяснил, что пока руковожу командой, вопрос дисциплины для меня будет самым главным. Если нет дисциплины, то и коллектив не появится никогда. И двух дисциплин в команде - одна для стариков, другая для молодых - тоже не будет. Со мной многие тогда спорить пытались, что не хуже тренера все понимают, что и с Тарасовым работали, и с Чернышевым, и сами высшее образование имеют. Ответ был один: «Сейчас вы работаете с Тихоновым».

По-другому нельзя. И это давно поняли во всем мире. Взгляните на сборные Канады или Швеции: невооруженным глазом видно, что это команды, в которых все подчинено главной цели - выиграть.

- Кстати, раз уж упомянули шведов, хочу спросить у вас о матче Швеция - Швейцария. Среди журналистов велось множество разговоров, из которых вытекало, что у Швеции есть как минимум три причины сдать игру. Не выходить на финнов, не ехать в другой город, избавиться от непредсказуемой России, в конце концов. Как думаете, почему они не пошли на это?

- Это ведь был уже третий случай в истории чемпионатов мира, когда Швеция невольно помогла России. Но это вовсе не означает, что намеренно. Шведы прежде всего - профессионалы. И бьются всегда за себя. За собственную репутацию. Слишком себя уважают и никогда, уверен, не пошли бы на подобный вариант.

Я своими глазами видел в Финляндии, в каком состоянии со льда уходил Сундин. Весь черный. Потому что от начала и до конца вел команду, тащил ее собственным примером. Не мог позволить себе играть по-другому. Иначе не приезжал бы. Зачем ему иначе приезжать? Чтобы проиграть Швейцарии и жить с этим воспоминанием?

По моему глубокому убеждению, если тренер хотя бы однажды пошел на договорный матч - он как тренер кончился. Если скажу, что ко мне не обращались с подобными просьбами, - это будет неправдой. Обращались. В ситуациях, когда для нас результат матча не решал ровным счетом ничего. Но я знал: если это сделаю, то больше никогда не смогу потребовать от команды полной самоотдачи.

- В очередной раз мы, похоже, приходим к тому, что главный тренер должен быть диктатором, так?

- Главное - он должен давать результат. Должен уметь сделать команду. И управлять ею. Тогда, уверяю вас, никого не будет волновать - диктатор он или либерал, как выглядит, как одевается, как себя ведет. Кстати, по поводу диктаторства, в котором, в частности, меня довольно часто обвиняли, могу сказать: невозможно долго и хорошо работать из-под палки.

Тренер должен уважать игроков. Но это вовсе не значит, что он должен с ними в карты играть и под стол лазить. Меня однажды приятно удивила Клара Лучко, которую я увидел в какой-то телепередаче о победах. Там многие довольно категорично высказывались на тему тренерской жестокости. А она и говорит, спокойно так, мягко: «Бывает, и режиссер до слез доводит. Но слушаешь именно его. А что касается спорта, наверное, не многие представляют себе, что значит бороться за первое место в мире».

ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО

Когда-то на тренерские семинары в Россию приезжали со всего мира. В том числе и из НХЛ: советская методика обучения считалась лучшей. Сейчас эти семинары ушли в небытие. Международные же проводятся раз в год - во время чемпионата мира. Попасть на такое мероприятие тренеру из глубинки - невозможно. По большому счету нашим специалистам вообще учиться негде. Подавляющее большинство детских тренеров работают по наитию, хотя подход к работе с детьми во всем мире уже давно изменился.

Вот и получается, что с каждым годом в клубы поступает все более и более сырой материал: один спортсмен кататься не умеет, другой - клюшку неправильно держит, третий не знает элементарных позиций...

С другой стороны, элементарный подсчет показывает, что из Швеции, Финляндии, Словакии, Чехии в НХЛ уезжают по одному-два игрока в год. В то время как из России - в пять раз больше.

И вновь вопрос Тихонову:

- Получается, потенциально мы до сих пор остаемся куда более талантливой в хоккейном смысле страной, чем многие другие?

- Конечно. Но этим надо уметь распоряжаться. У западных спортсменов несколько иное отношение к хоккею. По своему внуку вижу. Он начинал играть в Финляндии, затем в США, где за все приходилось платить из своего кармана. Сын, Василий, и сказал мне однажды: «Не представляешь, как бережно Витька относится к инвентарю и как дорожит каждой минутой, проведенной на льду».

То же самое можно сказать о клубах. На Западе владельцы клубов, приезжая на стадион, первым делом на трибуны смотрят: сколько зрителей. Потому что зрители - это более 50 процентов общего дохода. И недобор вполне может быть удержан из зарплат хоккеистов. Потому что деньги - свои. У нас - несколько иное положение, потому что многие клубы содержатся на бюджетные деньги. Предприятий, налогоплательщиков.

- Как вы относитесь к популярному сейчас мнению, что главный тренер сборной должен быть освобожденным от работы в клубе?

- Отказавшись от ежедневной работы, тренер теряет очень многое. Не случайно ведь лучшие хирурги - это военные хирурги. Которые оперируют каждый день. Что такое работа в клубе? Это необходимость постоянно принимать решения. Да, в сборной можно научиться многому. Ко мне в Новогорск в свое время приезжали многие тренеры. Смотрели, как тренируется сборная, задавали вопросы. Но и главный тренер должен иметь возможность постоянно контактировать со спортсменами. И пробовать применить на практике не только свои идеи, но и все новое, что увидел.

- Можно ли, на ваш взгляд, исправить ту ситуацию в хоккее, которую мы имеем сейчас?

- Исправить можно все. Нужно время. Самая главная беда нашего хоккея - в отсутствии вертикали ответственности. Когда наша сборная проиграла в Санкт-Петербурге, вопрос «Что делать?» тоже ведь поднимался. Нужна государственная программа.

- А с чего начали бы вы, если бы получили предложение создать такой проект?

- С личности человека, с которого спрашивать за ее реализацию. Коллективная ответственность - это пустой звук. Во-вторых, надо разработать четкую схему развития. В которую укладывалась бы школа тренеров, школа детских тренеров, проведение тренерских семинаров... Все это у нас было - даже придумывать ничего не придется. Эта программа должна быть утверждена на государственном уровне. Как и график ее выполнения. По всем направлениям. Когда будет порядок, тогда появится и команда, которая не может не добиться результата. И вот в эту команду будут рваться все.

- Вы не задумывались о том, чтобы возглавить такую программу?

- Я - профессиональный тренер. Чтобы стать хорошим чиновником, должен пройти все ступени этой профессии. А у меня на это уже нет времени.