|
|
|
|
|
|||
Олимпийского чемпиона Михаила Шталенкова хоккейная судьба немало побросала по Америке. Сейчас он обживается во Флориде и опасается только одного: случайной встречи с Валерием Буре. Почему? Об этом чуть ниже. ВТОРОЙ - В гости? - Михаил Шталенков немного растерянно взглянул на сына, стоявшего рядышком, в раздевалке «Пантерз», потом вновь на нас. - Наверное, можно. Но у нас, знаете, коробки в доме. Только-только вещи доставили. Сесть некуда. Если очень нужно, то записывайте, как добраться. Мы будем ждать. Куда позвонить, если заблудитесь? Да пока, в общем-то, некуда. Телефон подключат лишь через несколько дней. К комплексу «Мэйфэйр», где живет большинство семейных игроков «Пантерз», мы подъехали чуть раньше хозяина. Пока размышляли, как проникнуть через шлагбаум, сзади раздался приветственный гудок: за рулем необычного, прямо скажем, для игрока НХЛ грузовичка «Форд» сидел Михаил, рядом - 11-летний Артем. - Не удивляйтесь, - Шталенков перехватил наши удивленные взгляды. - Машина прокатная. Мой «мерседес» пока где-то в пути. Вот и объясняю это всем любопытным. Хотя пару дней назад сам был слегка ошарашен: выезжаю с катка, подходит за автографом какой-то пожилой американец фермерского вида и очень уважительно говорит: «В первый раз вижу хоккеиста на настоящей машине!» - Какой у вас по счету переезд? - Пятый. После того, как я пять лет отыграл в «Анахайме», меня обменяли в Нэшвилл. Потом в Эдмонтон. Пробыл там семь месяцев. С марта прошлого года играл в Финиксе. А 19 ноября оказался во Флориде. И не уверен, что это мой последний клуб в НХЛ. В нынешнем сезоне заканчивается контракт, так что летом, возможно, снова придется переезжать. МЕНЕДЖЕР ЗВОНИТ ДВАЖДЫ Коробки действительно были везде. Они виднелись в распахнутом гараже, загромождали прихожую, самую просторную комнату первого этажа и кухонное пространство. Жена Шталенкова Наташа, приготовив наскоро кофе, предупредила: «Извините, ставить чашки некуда. Верхнее стекло от журнального столика пока не нашли. Придется в руках держать. Меня все спрашивают, нравится ли во Флориде, я же думаю только о том, сколько здесь жить придеся. Хорошо бы подольше. Устали мы безумно от этих переездов». - Мне-то проще, - включился в разговор Михаил. - Взял билет на самолет, вещи первой необходимости в сумку кинул - и все заботы. А вот на Наташу и Артема сваливаются проблемы. Особенно тяжело сыну. Не успеет пойти в школу, как приходится ее менять. Уже в пятый раз. - Сколько времени обычно отводится на сборы? - Минимум. Например, за «Финикс» я в последний раз играл 18 ноября в Лос-Анджелесе. Домой вернулся ночью, лег спать, чтобы успеть отдохнуть перед тренировкой, назначенной на час следующего дня. Естественно, будильник не ставил. Но рано утром меня разбудил телефон. Звонила секретарь генерального менеджера. Она еще объясняла Наташе, что босс срочно хочет со мной поговорить, а я уже все понял. Дело в том, что генеральный менеджер всегда звонит дважды. В первый раз - чтобы поздравить игрока с приходом в клуб, а во второй - чтобы сообщить об обмене. Так было и со мной. А сразу после генерального позвонили из «Пантерз» и сообщили номер рейса, которым я должен был вылететь во Флориду. ВЕРНАЯ ПРИМЕТА - И так было при всех ваших обменах? - В Нэшвилл я попал не по обмену. Есть такое правило: если в НХЛ образуется новая команда, она может выбирать по одному человеку из каждого клуба, за исключением сильнейших. Первого вратаря не трогают никогда: он защищен контрактом. А меня выбрали. Сезон, правда, начать так и не успел. Мы играли товарищеские игры и летели куда-то на очередной матч. Но когда команда пошла на посадку в самолет, меня и еще одного игрока подозвал тренер. Я даже не сразу понял, в чем дело. Думал, он просто хочет заранее сказать, кто играет вечером в составе. Но оказалось, тренеру только что позвонили из клуба и сообщили, что я должен срочно уехать в Эдмонтон. Следующий обмен случился тоже неожиданно. «Ойлерз» должны были сыграть последний из серии выездных матчей в Калгари. В аэропорту я встретил Валеру Буре. Но не успел двух слов ему сказать, как к нам подошел тренер «Ойлерз» и сообщил, что меня уже обменяли. Почему-то тогда у меня в голове засела мысль, что встреча с Буре и обмен каким-то образом взаимосвязаны. - Шутите? - Ничуть. За два дня до того, как меня обменяли в «Пантерз», я тоже совершенно неожиданно встретил Валерия. Так что звонок генерального менеджера «Финикс» меня уже не удивил. Я БЫЛ ПОЧТИ ЛУЧШИМ В МИРЕ - Какой из ваших клубов вы вспоминаете с особенно приятными чувствами? - «Анахайм», наверное. Все-таки почти пять лет там провел. Калифорнию полюбить успел, хотя долго не мог привыкнуть к тому, что в окно постоянно светит солнце. Даже зимой. Место почти райское. До Лос-Анджелеса на машине меньше часа пути. До океана - 15 минут. В часе с небольшим езды - горнолыжный курорт. Мы даже не стали продавать дом, когда оттуда уезжали. - Кататься на горных лыжах успели научиться, или хоккеистам этот вид спорта противопоказан? - Я катался лишь раз - под Ванкувером, в Уистлере. Там как-то «Анахайм» оказался на отдыхе вместе с семьями. Попросил одного из наших игроков, который на горных лыжах однажды уже катался, показать, что, собственно говоря, с лыжами на склоне делать. Два пригорка мы с ним вместе преодолели, дальше я поехал самостоятельно, хотя (судя по количеству обгонявших) очень медленно. Зато ни разу не упал! А вот хоккейная карьера не всегда складывалась так гладко. Был сезон, когда из за травмы основного вратаря «Майти Дакс» я играл два месяца подряд. Провел порядка сорока игр. Когда был локаут, сыграл 17 матчей из 48. А самый низкий результат в том же «Анахайме» - 24 игры за полный сезон. Тогда был даже такой период, когда за два месяца я вышел лишь однажды. Основным голкипером был Ги Юбер, но к концу сезона у него началось какое-то фатальное невезение. Ничего не мог поймать. Тогда дали сыграть мне, и мы победили. Выпустили опять. Так я отстоял пять или шесть встреч. Причем решающих, на выезде, от результата которых зависело, попадет «Анахайм» в плей-офф или нет. Прошлый сезон складывался тоже неровно, но 38 игр у меня набралось. В этом из 20 матчей в «Финиксе» сыграл 15. В октябре был даже назван лучшим игроком месяца. А это, если задуматься, почти лучший в мире. - Ваше самолюбие не страдало от того, что вы, олимпийский чемпион, обречены, может быть, до конца карьеры, на амплуа второго вратаря? - Одно время я думал об этом постоянно. Ведь что такое второй вратарь? С одной стороны, он каждый вечер должен быть готов к тому, чтобы в случае необходимости выйти на лед заменить основного голкипера. Но реальный шанс сыграть выпадает, как правило, раз в десять дней, а то и реже. Естественно, хочется показать все, на что способен. Но может оказаться, что это просто не твой день. Спады бывают у всех. Вот только первому их прощают. Второй же после неудачи на следующую игру уже не выйдет. И вообще неизвестно, как долго будет ждать очередного шанса. - Тяжело в такой ситуации заставлять себя тренироваться? - Конечно. Первое время постоянно говоришь себе: «Не обращай внимания, все нормально. Надо просто работать». А потом все эмоции вдруг заканчиваются, и начинается безразличие. Вот в таком состоянии очень трудно себя заставить что-то делать. Иногда я даже думаю: а может, это моя судьба - быть вторым? ЗИГЗАГИ ПРОФЕССИИ - А почему бы не не относиться к этому, как к профессии? Есть же такая специальность - второй тренер. И практика показывает, что это совсем иная, ничуть не более легкая работа, чем главный. Не думаю, что многие первые вратари смогли бы вынести тяготы профессии, доведись им попасть на ваше место. - Об этом я тоже думал. В конце концов, мне грех жаловаться на судьбу. Даже вторых вратарей в НХЛ стремятся выбирать из числа тех, кому 23-24 года. Особенно сейчас, когда в Америку стали свободно уезжать из Европы русские, чехи, словаки, и конкуренция выросла многократно. Я же попал в Лигу в 27-летнем возрасте. И играю уже седьмой сезон. - Часто случалось заменять первого вратаря в ходе игры? - Во «Флориде» дважды. В первый раз во время домашней встречи с «Филадельфией». Стоять должен был Кидд, он начал игру, но через 12 минут мы проигрывали 0:3. Вот, кстати, и пример того, что от спадов не застрахован никто. Тогда тренер его поменял скорее для того, чтобы встряхнуть обстановку: иногда такие замены помогают добиться перелома в игре. С «Филадельфией», правда, не получилось. Мы проиграли 1:6. Аналогичная ситуация была в матче с «Далласом»: за те же 12 минут нам забили три шайбы. Я вышел, и во втором периоде «Пантерз» сравняли счет. Запомнился еще случай в 1997-м, в «Анахайме». За несколько минут до конца матча с «Детройтом» при равном счете наш вратарь получил травму. Я вышел и, как назло, почти сразу пропустил гол. Это всегда ужасно неприятно, сильно давит на психику. Но ребятам удалось сравнять счет, перевести игру в овертайм, и в пятом периоде Козлов забил решающую шайбу. - А та травма Кидда, которая позволила вам стать основным голкипером «Пантерз», тоже случилась во время игры? - В том-то и дело, что нет. Ситуация была совершенно безобидной. Шло традиционное показательное мероприятие для школьников. Игроки поочередно бросали по воротам. Одна из шайб прошла за спиной Кидда, он попытался ее достать и неудачно упал на руку. Сустав и выскочил, что называется, на ровном месте. - Как вы относитесь к постоянным рассуждениям местных газет о том, что «Флориде» нужен первый вратарь? - Возможно, журналисты считают, что у меня недостаточно игрового опыта. С другой стороны, даже если Кидд выбыл на минимальный срок (врачи говорят, что при самом благоприятном исходе он пропустит два месяца), это более тридцати матчей. Играть их одному очень тяжело. Всегда спокойнее знать, что есть замена. Правда, найти хорошего вратаря бывает не так просто. - Никогда не жалели, что выбрали себе именно это амплуа? - Нет. Сколько себя помню, постоянно стоял в воротах - с дошкольного возраста. В спортивную школу «Динамо» попал только в 12 лет. До этого играл в дворовых командах, потом в клубе «Молния» на первенство Москвы. Играли мы тогда, правда, от силы два месяца в году - пока естественный лед на катках держался. А вот почему и как в ворота попал, не помню. Может быть, катался не очень хорошо, может, ленивый был, или старшие ребята в ворота в приказном порядке поставили. А скорее всего потому, что вратарями в то время тоже мало кто быть хотел - больно ведь очень, когда шайба в тебя попадает. НЕТ ХУДА БЕЗ ДОБРА - В России часто бываете? - Стараемся. Не всегда, правда, удается задержаться надолго. Американский учебный год заканчивается позже, чем в России. У Артема к тому же бывают летние спортивные сборы. А в августе в НХЛ уже начинаются тренировки. Но в этом году нам повезло. Когда меня из Эдмонтона отправили в Финикс, мы решили, что Наташе и Артему нет смысла переезжать: пусть Артем доучится в школе. По этой же причине не было смысла раньше осени подыскивать в Финиксе постоянное жилье. Я остановился у Олега Твердовского. Когда сезон закончился, вернулся к семье - нужно было освободить квартиру. Наш дом в Калифорнии был занят: когда уезжали из Анахайма в Нэшвилл, сдали его в аренду, поскольку рассчитывали задержаться на новом месте. Вот и получилось, что приткнуться было просто некуда. Оставалось ехать в Россию. Можно было, конечно, найти на лето жилье, взять напрокат мебель (свою мы оставили на специальном складе), но мы решили: раз судьба подкидывает шанс лишний раз побывать дома, нельзя от него отказываться. В результате прекрасно провели лето. Сначала все же заехали на недельку в Калифорнию к друзьям, потом улетели в Москву. Оттуда съездили в Турцию, вернувшись, отвезли Артема к дедушке с бабушкой и еще на неделю уехали в Париж. Затем вернулись в Калифорнию и только в начале августа стали заниматься обустройством в Финиксе. - Жилье в «Мэйфэйр» вам предоставил клуб? - Клуб обычно лишь рекомендует, где поселиться, в какую школу отдать детей. Например, холостые ребята у нас предпочитают жить на океане. Там более шумно, больше развлечений. Ну а семейные почти все здесь - в «Мэйфэйр». Правда, я намучился, подыскивая дом. Во Флориде люди стремятся сдавать жилье либо на год, либо на зимний, наиболее благоприятный с точки зрения климата, сезон. Но для нас четыре месяца зимы мало, а год - слишком непредсказуемый при моей профессии срок. В конце концов удалось найти то, что хотели. Теперь ждем распаковщиков. В Америке перевозом вещей занимаются специальные фирмы, которые сами все пакуют, грузят и доставляют по любому адресу. Они же делают основную работу при разгрузке: собирают шкафы, навешивают дверцы, полки, устанавливают телевизоры, антенны. - Я заметила, что на всех тренировках «Пантерз» Артем сидел на скамейке возде льда. Вы всегда берете сына с собой? - Нет, конечно. Просто сейчас рождественские каникулы. К тому же во Флориде Артем еще не ходил в школу - они с Наташей только приехали. Да и отвлечься ему полезно. Он стал гораздо болезненнее воспринимать переезды. В Нэшвилле, например, мы пробыли всего месяц, и Темка не успел привыкнуть. А вот когда уезжал из Эдмонтона, даже плакал. Да и в Финиксе успел обзавестись друзьями и в школе, и в хоккейной команде. - Хоккей для него - это серьезно? - Ему нравится играть. Готов каждый день ездить на каток и тренироваться. Очень заводится на льду - видимо, самолюбие, как и у меня, больное. В горячке может даже со здоровенным тафгаем сцепиться. Единственное, чего мы с Наташей не хотим, - чтобы он стал вратарем. 1999 год
|
Хоккей - Спортсмены
