|
|
|
|
|
|||
После того как в юниорском многоборье никто из российских гимнастов не попал на пьедестал, на старшем тренере команды Николае Крюкове не было лица. Олимпийский чемпион Атланты и абсолютный чемпион мира-1999 хоть и согласился сначала на интервью, но почти сразу попросил его отменить. Извинился: «Не могу сейчас ни о чем говорить». Две золотые медали, завоеванные подопечными Крюкова в воскресенье, заметно поправили тренеру настроение. - Что именно до такой степени расстроило вас во время розыгрыша многоборья? - Не ошибки, как таковые. А то, что ребята их повторяют из подхода в подход, несмотря на то, что я специально предупреждаю их, на что именно обратить внимание. Например, перед опорным прыжком я сказал Грише (Зырянову. – Прим. Е. В.), чтобы при разбеге на «два винта» он начал первый же шаг с того, чтобы подать вперед тазобедренный сустав. Это позволило бы сразу «раскатить» себя в разбеге, увеличить скорость. Он же сделал по-своему, как привык делать на тренировках. Именно по этой причине, кстати, он ошибся в прыжке и в самый первый день выступлений – в командном первенстве. А следом и в многоборье. Видимо, я не способен достучаться до сознания своих спортсменов. Не умею сделать так, чтобы мои слова автоматически откладывались в их головах. Поэтому и был сильно расстроен. - Вы же сами прошли этот путь и должны понимать: как бы ни старались тренеры обезопасить учеников от поражений, все учатся только на своих собственных ошибках. Вряд ли бывает иначе. - К сожалению, это действительно так. Но ведь все равно хочется сделать все возможное для того, чтобы карьера учеников была максимально удачной. Видимо, это участь тренера – повторять одно и то же миллион раз, прежде чем это отложится в голове спортсмена. Даже по своему сыну я вижу, как он стремится все попробовать сам, получить свой собственный опыт. Пусть даже набив шишки. - Когда вы стали работать тренером, сразу почувствовали, что эта профессия – ваша? - До сих пор не уверен, что это так, если честно. Разве что немножко разобрался в том, что должен делать старший тренер команды, в обязанности которого входит прежде всего организационная работа. Тренер – это немножко другое. В моем понимании тренер - это человек, который воспитал спортсмена, довел его до определенного уровня. - Помнится, вы сказали, что самое важное в работе старшего тренера – найти общий язык с личными наставниками спортсменов. Удается? - В этом отношении я работаю очень много. Не все и не всегда получается, к сожалению. - Я не случайно спросила вас о том, как вы чувствуете себя в тренерской должности. На всех фотографиях, где вы запечатлены с семьей, вы такой счастливый... Наверное, непросто почти постоянно находиться на тренировочной базе в отрыве от близких? - Как только выдается возможность и нет «бумажной» работы, я убегаю домой, благо живу недалеко от базы. К сожалению, сын в эти мои редкие появления уже, как правило, спит. - Вы видите его будущее в гимнастике? - Думаю, уже с этого года он начнет потихонечку заниматься, а там – как понравится. Он маленький, координированный, родители – гимнасты... Куда ж он денется? - Спортсменов, с которыми вы сейчас работаете в юниорской сборной, можно назвать поколением Олимпийских игр-2018. Вы могли бы спрогнозировать, как будут развиваться их взрослые карьеры? - Это сложно. Вполне допускаю, что многие не дойдут до олимпийского уровня по разным на то причинам. У некоторых не хватает технической базы: если человек в юниорском возрасте в этом плане остановился, потом уже ничего не сделать. А многие остановились. - Другими словами, если сейчас упустить момент, потом не наверстаешь? - Именно. Каким-то вещам гимнаст должен быть научен с малолетства. С некоторыми из ребят я бьюсь именно над тем, чтобы успеть сохранить их шансы на спортивное будущее, а они словно в ракушку забираются. Потому что переучиваться, пробовать новое некомфортно. К тому же они не понимают, зачем переучиваться, если тех навыков, которые есть сейчас, вполне достаточно, чтобы успешно выступать? Не понимают, что это сейчас – достаточно. А завтра они выпадут из обоймы и никогда уже туда не вернутся. Что нужно пробовать то, что говорит тренер, даже тогда, когда не получается. Не получится на первый–второй раз, получится на десятый или двадцатый. И все равно отказываются понимать. А ведь у нас такой вид спорта... Перевалило за 20 лет – и все. - К сожалению, это и есть самое тяжелое – донести до человека, насколько стремительно проходит жизнь в спорте. Все становятся «умными», когда уже ничего нельзя ни вернуть, ни поправить. - Я и сам «поумнел», став уже тренером. Понял, что нужно было относиться к своим выступлениям совершенно иначе. - Удивили... Всегда считала вас образцом самоотдачи и трудолюбия. - Тем не менее можно было добиться большего. Но для этого нужно было понять то, что я, к сожалению, понял с опозданием. - Что именно? - Мне было свойственно слишком сильно «зарываться» в себе, до бесконечности анализировать причины, по которым не получилось то или иное выступление. Этим я сам себя постоянно загонял в неправильное состояние, не позволяющее выйти на снаряд и работать на нем совершенно раскованно, от души, ни о чем не думая, кроме того, что делаешь. Не монотонно и рутинно исполнять комбинации, а стараться делать их красиво каждый раз, даже на тренировках. Чтобы именно такой настрой и такое исполнение становились привычкой. Что каждый подход – как последний. Этому я сейчас стараюсь научить своих ребят. Хотя по большому счету тренеры этому не учат. - То, что юниорской командой Россия заняла в Монпелье второе место, это успех или все-таки поражение? - Это отражение реальной расстановки сил в Европе. Наверное, борьба могла бы идти более плотно, но ситуация распорядилась немного не в нашу пользу: наши мальчишки выступали в первой смене, а там всегда немного другое судейство – более жесткое. И другие оценки, как следствие. Хотя я бы сказал, что класс работы англичан пусть и ненамного, но выше, чем российский. - Благодаря тому, что в Великобритании более прогрессивная система подготовки или же все дело в работающих там российских тренерах? - Благодаря той системе подготовки, которую создали наши тренеры. Я бы сформулировал именно таким образом. Англичане нас открыто благодарят за это, кстати. Причем в отношении этой страны можно сказать, что на руководящие должности в молодежной сборной там начинают приходить гимнасты, которых подготовили как раз наши специалисты. У них наш подход к гимнастике, наша требовательность, наша «планка» достижений. Именно этим они и опасны. Я и сам сейчас думаю о том, чтобы несколько изменить свой подход к работе. - В каком смысле? - Ну... Изначально мне хотелось, чтобы обстановка в команде была более демократичной, что ли... - Боюсь, что вы - идеалист, Николай. Слово «демократия», как мне кажется, в вашей профессии вряд ли уместно. То, что в спортивной гимнастике максимальный результат возможен лишь при жесточайшей дисциплине, исчерпывающе доказано многими поколениями спортсменов. - Наверное, поэтому я и стал об этом задумываться. Очень немногие люди, как показывает практика, готовы работать с полной отдачей, когда предоставляешь им полную свободу. Взять того же Зырянова: видели, как он к коню вышел? За медалью вышел, улыбки во все стороны. Когда он со снаряда упал, я его к себе подозвал и достаточно жестко сказал: «Убедился, что все эти хи-хи, ха-ха перед стартом – не твое? А теперь настроился - и работаем серьезно, как на контрольной тренировке. У тебя один подход, другого не будет, понял?» - Судя по его дальнейшим выступлениям – действительно понял. - Вот и хорошо. Значит, над этим тоже будем работать...
|
Спортивная гимнастика - Тренеры 
