Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

1 сентября в Штутгарте начинается чемпионат мира, где российской команде предстоит биться за право выступить на Олимпийских играх в Пекине. Перед отъездом в Германию лидер мужской сборной, абсолютный чемпион Европы Максим Девятовский дал интервью «СЭ».

- Максим, весной вы стали в Амстердаме сильнейшим гимнастом Европы, а несколько месяцев спустя проиграли в Челябинске чемпионат страны. Это стало сильным ударом по самолюбию?

- В Челябинске я допустил единственную ошибку на перекладине и только поэтому не смог выиграть. Все остальное было сделано грамотно, поэтому в целом я был удовлетворен выступлением. К тому же для меня «внутренний» чемпионат не так важен, как европейский или же чемпионат мира. Можно проиграть, но если результат никак не влияет на дальнейшую подготовку, я не придаю ему значения. Соперники мне давно и хорошо знакомы, все мы тренируемся в одном и том же зале, два раза в месяц проводятся какие-то соревнования, иногда их выигрывает один, иногда – другой. Нормальный процесс. Вот если на чемпионате мира я проиграю спортсмену из своей страны, это будет, действительно, обидно.

- Победа в абсолютном первенстве на чемпионате Европы изменила что-либо в вашем сознании?

- До этого – в 2002 году - я становился абсолютным чемпионом Европы среди молодежи, а год назад мы стали чемпионами Европы в командном первенстве. На самом деле сознание изменили два выступления. Первое из них было год назад на чемпионате мира в Дании, где я стал пятым в многоборье. Для того, чтобы войти в тройку, мне тогда не хватило совсем чуть-чуть. В командном первенстве мы там же завоевали серебряные медали. Ну а когда я стал чемпионом Европы, это дало еще большую уверенность в том, что я способен добиться еще более высокого результата. Поэтому и прогнозы на чемпионат мира у меня совершенно определенные. Это, безусловно, главный старт моей жизни на данный момент, соответственно, и готовился я к нему совершенно по-особому, чтобы показать в Штутгарте все, на что я способен.

- На Олимпийские игры вы пока не загадываете?

- До них останется достаточно много времени, чтобы подкорректировать программу и быть полностью готовым.

- Я слышала, что тренеры сборной связывали с вами определенные надежды еще на чемпионате мира-2005 в австралийском Мельбурне.

- Не думаю, что там имели место какие-то особенные надежды. Объясню, в чем дело. Первым взрослым турниром для меня стал чемпионат Европы-2004 в Любляне. Вторым - Олимпийские игры в Афинах, которые сложились для нашей команды не совсем удачно. А третим был как раз Мельбурн. Как вы знаете, после каждых Олимпийских игр у нас сильно изменяются правила соревнований. Поэтому я элементарно не успел набрать необходимую техническую базу, чтобы на равных соперничать с ведущими гимнастами планеты. Плюс – не сумел справиться с собой. Но абсолютно при этом не расстроился. Не в моих правилах опускать руки, если что-то не получается.

- В целом вам нравятся те тенденции, в которых развивается ваш вид спорта?

- Безусловно. Считаю, что российская гимнастика сейчас вообще на подъеме, причем большом. Можно вспомнить 1999 год, когда наша сборная взяла серебряные медали на чемпионате мира в Пекине. После этого до прошлого года медалей вообще не было. Чемпионами Европы в командном первенстве мы не становились с 2000 года. Выиграть удалось только год назад. Последним до меня абсолютным чемпионом Европы был Алексей Бондаренко в 1998 году. Вернуть этот титул спустя девять лет на мой взгляд - большое достижение.

- Тем не менее даже главный тренер сборной Андрей Родионенко постоянно подчеркивает, что существующие ныне требования непомерно высоки, что спортивная гимнастика остается единственным видом спорта, где спортсмен вообще не имеет права на ошибку. Насколько вам комфортно существовать в столь жестких рамках?

- Моя личная комфортность не имеет в данном случае никакого значения. Все ведь в равных условиях, не так ли? Более того, чем жестче требования, тем большее значение имеет психологическая устойчивость спортсмена. Побеждает тот, у кого крепче нервы. Считаю, что на чемпионате Европы в Амстердаме именно это сыграло решающую роль.

- Какое из своих поражений вы могли бы отнести именно на психологический счет?

- Не знаю. Наверное, такие были. Наверняка даже были. Но в целом соревнования складываются для меня успешнее, чем тренировки. Публика всегда стимулирует. Добиться такой концентрации на тренировках, где вокруг – только свои, мне значительно сложнее.

- Где вы постоянно тренируетесь?

- И тренируюсь и живу на «Круглом». С того самого времени, как впервые попал в сборную в 1999 году.

- И тогда же, насколько я знаю, незадолго до Игр в Сиднее бывший главный тренер Леонид Аркаев намеревался вообще отчислить вас из команды?

- Мне тогда только-только должно было исполниться 16 лет. Так что я в принципе не претендовал на то, чтобы поехать на Игры. В силу возраста.

- Не угнетает необходимость постоянно находиться в отрыве от семьи?

- Это же моя работа. Я сам поставил перед собой определенную цель, очень хочу ее добиться и, надеюсь, ждать осталось не очень долго.

- Звучит самоуверенно, не находите?

- Я привык добиваться своего. Знаю, что поставлено на карту. Знаю, что нужно делать для того, чтобы не разочароваться.

- Вы не раз подчеркивали, что в плане результата вас больше всего привлекает гимнастическое многоборье.

- Это однозначно. Тренировать отдельные снаряды, безусловно, легче, чем шесть вместе, поэтому, чем сложнее становится гимнастика в целом, тем меньше становится и гимнастов, способных показать в этом виде по-настоящему высокий результат. Думаю, что и в Штутгарте и в Пекине серьезно бороться за титул абсолютного чемпиона смогут от силы десять человек.

- Сколько из них, включая вас, представляют Россию?

- На данный момент – двое.

- Кого из гимнастов мира вы считаете наиболее опасным? Другими словами, есть среди них человек, с которым вас связывают какие-то особенные узы соперничества?

- Пожалуй, нет. Разве что немец Фабиан Хамбюхен, которому я совсем немного проиграл на последнем чемпионате мира. Он стал там третьим, но разрыв между нами был крошечным. В марте я обыграл его на Кубке Америке и с ним же боролся за золото в Амстердаме. Когда выиграл, сам воспринял ту победу, как реванш за чемпионат мира.

- Своим нынешним состоянием вы довольны?

- Да. Объективно такой результат, как тот, что я набрал в многоборье на последних контрольных соревнованиях, это уровень медали на чемпионате мира. Почти пик формы.

- А что меняется в ощущениях на этом промежутке от «почти» до пика?

- Словами вряд ли объясню. Я чувствую это уже тогда, когда приезжаю непосредственно на соревнования. Все вдруг становится другим. Обстановка, оценка конкурентов, самого себя. Все лишнее уходит на второй план. Очень надеюсь, что на пик формы я выйду как раз ко дню первого выступления в Штутгарте.