Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

До того как я впервые обратилась к Аркаеву с просьбой об интервью, мы были знакомы лет двадцать. Хотя «знакомы» - сильно сказано. Подозреваю, я - сама тогда еще спортсменка - была для него ничуть не более значимой фигурой, чем девчонки его гимнастической сборной. Малявка, в общем. А что касалось ежегодно прибавлявшихся у меня титулов, так в его команде этих титулованных было на добрый десятoк сборных. И, поразительно, никому на моей памяти не приходило в голову (хотя в других видах спорта так было сплошь и рядом) сказать или даже подумать в адрес Аркаева что-нибудь вроде: «Да кто ты такой и что бы ты мог, если бы нe мы, спортсмены!» Главным всегда и везде был именно он, Аркаев. И, как бы между прочим - чтобы об этой субординации не забывали, - привозил охапками золотые медали. С любым составом. С любых соревнований.

За это его многие и не любили. Уважали - да. Но, как сказал мне в то время коллега Аркаева и ничуть не менее удачливый тренер, простить ближнему человек может все. Кромe успеха.

Аркаеву же, похоже, на нелюбовь было наплевать. Лишний раз я убедилась в этом лично. Позвонила накануне очередных соревнований на традиционно-постоянную базу гимнастов «Озеро Круглое» - узнать, когда могу приехать, и услышала:

- А нечего тебе здесь делать. Толку от вас, журналистов... Объясняешь вам, объясняешь, а пишете все, что Бог на душу положит.

На «Круглое» я все-таки приехала. Ходила по залу, демонстративно не обращая внимания на Самого Главного Начальника. Он так же демонстративно молчал. И лишь спустя несколько месяцев, встретив меня в зале на очередном турнире, рассмеялся: «А ты настырная...»

Перемирие было заключено. Хотя все последующие наши разговоры были предельно лаконичны («Ты же спрашивать пришла? Вот и спрашивай. По существу»).

Судя по потоку информационных сообщений различных агентств накануне Игр в Барселоне, Аркаев всерьез намеревался подвести свои взаимоотношения с нашей гимнастической сборной к логическому завершению - подписать контракт с бананово-лимонной (названия в сообщениях периодически менялись) страной. Уточнить у самого Аркаева, с какой именно, в олимпийской горячке я так и не удосужилась. А вернувшись в Москву из отпуска, услышала и вовсе невероятное: никуда вроде бы он и не собирается. И, заехав наудачу в бывшее спортивное министерство, удивилась: в общем разброде и неопределенности у него все по-прежнему. Тот же кабинет, с секретарем в приемной, тот же маршрут - «Круглое» - Москва - «Круглое». Тот же стиль общения: «Спрашивай, спрашивай, за этим же приехала?»

Впрочем, к последнему обстоятельству я уже привыкла.

- Насколько обоснованны слухи, что вы никуда не уезжаете?

- А насколько обоснованны, что уезжаю?

- Ну, об этом столько писали, что пора бы услышать разъяснения от вас лично. Ведь не будете же вы отрицать, что мысли подписать контракт вас посещали?

- Да. Но контракт пока не подписан. Насчет страны тоже неясно. Я разговаривал со многими, сказал, что готов на определенных условиях поехать работать, теперь жду ответа. Второй раз никому напоминать не собираюсь.

- И, тем не менее, я поняла, что возможен вариант, при котором вы останетесь здесь?

- Конечно. Если мне предложат хорошие условия для работы, достаточно денег, чтобы ребята на сборах могли хорошо питаться, не говоря уже о тренировочной базе, о моей личной зарплате... Не буду же я лезть из кожи вон за те шесть с половиной тысяч, которые мне платят.

- А за сколько будете?

- Тысяч за тридцать-пятьдесят. Ты шокирована?

- Отнюдь. Потому что понимаю прекрасно, что любая страна готова заплатить вам гораздо больше. Вот только как вы себе представляете - кто сейчас, когда все развалилось, станет заботиться о том, чтобы у Аркаева были деньги, база?

- Во-первых, есть Российский олимпийский комитет. И раз уж он взял большой спорт под свое крыло, то должен его и обеспечить, так?

- Так-то так, только зачем вам это надо? Ведь практически вся олимпийская сборная если уже не разъехалась, то разъедется. Начинать сначала? Неужели не наелись?

- Наелся. Но... жалко. Свой труд. Потому что чувствую, что вся моя прежняя работа пойдет коту под хвост. И восстанавливать потом до прежнего уровня будет не одно поколение тренеров. Разрушается-то моментально.

- Тогда давайте попробуем поговорить о перспективе. Скажем, как вы себе сейчас представляете взаимодействие с другими республиками?

- А никаких взаимодействий не будет. Хватит. Я, например, не хочу иметь с ними дела. Потому что считаю, что по-свински после Олимпиады поступили даже лично со мной. Ведь у нас команда была одной из самых интернациональных. Ребята и с Украины, и из Белоруссии все эти годы готовились в сборной. Здесь, под Москвой, на «Круглом». Хотя бы спасибо - на высшем уровне - мне могли сказать? Вместо этого - сплошные обвинения в том, что мы, мол, хотели воспользоваться «их» спортсменами для достижения «своего» успеха. Это нечестно. И сейчас я поэтому намеренно не поехал ни на одни показательные выступления.

- Простите, а какая связь?

- Многим кажется, что показательные выступления - это сплошной отдых. Этакое голубое удовольствие, когда деньги текут рекой.

- Каюсь, я тоже всегда склонна считать показательные выступления больше удовольствием, чем работой.

- Это - работа, причем тяжелая. Потому что мы всегда старались, чтобы показательные турне ни в коем случае не снизили класса спортсмена, что легко происходит, если начать там халтурить. И надо постоянно рассчитывать - где можно отдохнуть, а где, наоборот, поднапрячься. Так что ни cnopтсменам, ни тренерам эти деньги легко не даются.

- А вы не боитесь, что, снова начав работать со сборной, останетесь без единомышленников?

- У меня они будут всегда. Потому что, приглашая кого-то в сборную, я никогда не отбираю его у тренера. Боле того, я всегда - его помощник. Вот если бы я забирал учеников, передавал их от тренера к тренеру по своему усмотрению, это давно бы всем надоело.

- Если не секрет, что вы сейчас делаете на «Круглом»?

- Составляю план подготовки. Причем он будет «работать» независимо от того, в какой стране буду находиться я сам.

- Кстати, что там - на «Круглом» происходит? Ходят разговоры, что его то ли собирается купить какая-то фирма, то ли приватизировать будут...

- Единственное, что я знаю: эта земля принадлежит спортивным организациям и должна быть отдана под спорт. Надеюсь на помощь Олимпийского комитета в решении этого вопроса. Ну а если все-таки взять и все разрушить - то это будет просто-таки харакири всей нашей, не только нашей, гимнастике. И вот в этом я принимать участие не желаю…