Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Среди олимпийских видов спорта трудно найти более изысканное, воздушное, нежно-утонченное зрелище, чем художественная гимнастика. Но мало кому известно, сколько слез, боли, драм, а иногда и трагедий таит в себе этот спорт.

Не буду утверждать, но думаю, что раньше, когда художественная гимнастика еще не входила в программу Игр, сами спортсменки получали куда большее моральное удовлетворения. Пределом мечтаний было звание чемпионки мира, соревнования проводились ежегодно, да и видов в программе всегда хватало для того, чтобы свою долю славы получила каждая из гимнасток. Симпатии поклонников разделялись четко. Кто-то болел за Ирину Дерюгину, которую помимо сложнейшей техники всегда отличали какая-то внутренняя агрессивность и напор. Другие предпочитали мягкий и по-восточному нежный (при той же сложности и отточенности) образ Галимы Шугуровой. Третьим вообще нравились болгарские гимнастки, периодически отнимавшие золото у советских соперниц. Телевидение гимнастику любило - ни один чемпионат не проходил незамеченным. Именно в те годы во многих (в том числе и спортивных) семьях родилось устойчивое убеждение: дочек нужно отдавать только в «художницы».

ПИОНЕРЛАГЕРЬ ЗАКРЫТОГО ТИПА

«Пойди и отбери у этой стервы бананы. Что значит уже спрятала? Проверь все. В бачке не забудь посмотреть и за унитазом!» (Из разговора, нечаянно подслушанного автором на базе в Новогорске).

Попасть в Новогорск мечтают все без исключения «художницы». Само по себе приглашение на главную российскую тренировочную базу - уже признание. И практически стопроцентная гарантия того, что будешь в сборной команде. Так было и в годы существования СССР, когда база считалась общесоюзной. Дети, впервые попадающие в зал, буквально цепенеют при виде двух ослепительно белых, настоящих гимнастических ковров. В большинстве провинциальных залов гимнастки, как правило, тренируются на самых обычных синтетических паласах, жутко обжигающих ноги при резких скользящих движениях и пируэтах.

Режим дня примитивен: двух-, а чаще трехразовые ежедневные тренировки с перерывами на сон, завтрак, обед и ужин. Впрочем, ужин как таковой могут позволить себе немногие: у художниц постоянные проблемы с весом. За годы голодовок организм привыкает извлекать все необходимое из минимального количества пищи. Поправиться (а значит, навлечь на себя громы и молнии тренера) можно от каждого лишнего яблока или пары упаковок йогурта. Последний, кстати, многие предпочитают есть... вилкой: так одного стаканчика хватает почти на полчаса. Естественно, дети не выдерживают. Олимпийская чемпионка Атланты украинка Екатерина Серебрянская, которая много лет тренировалась в Новогорске, рассказывала:

- Однажды на базе ощенилась собака. Мы постоянно приходили посмотреть на щенков, забирали для них с обеда остатки с тарелок, но ни разу не получалось донести их до места - как-то незаметно все съедали сами. После каждых соревнований всегда устраивали себе потихоньку от тренеров маленький праздник. Однажды прямо на полу гостиничного номера накрыли сумасшедший «шведский стол»: множество газированных напитков, шоколад, чипсы, клубника со взбитыми сливками и маринованные огурцы. Съели, естественно, все до крошки. На следующий день никто не мог тренироваться, а в туалетах кончились запасы бумаги.

Другая известная гимнастка, шестикратная чемпионка Яна Батыршина, вспоминала жизнь в Новогорске так:

- Подобные заведения иногда показывают в сюжетах о жизни заключенных в цивилизованных странах. Все вроде бы есть: комната на двоих, телевизор, столовая. Но выходить за забор не имеешь права. Нет тебя - значит ушла в магазин за едой. Каждый тренер считает своим долгом подозревать спортсменок: закрыта дверь в комнату - значит, спряталась где-то и ешь пирожные...

Что поделаешь? Такие мерки у этого вида спорта. Выступать на помосте желательно почти что натощак - слишком сильному воздействию подвергаются внутренние органы во время всевозможных - за пределами понимания - изгибов тела. Не будь Новогорска с его усиленным режимом, вряд ли мы могли до сих пор восторгаться российскими победами. Художественная гимнастика - вид спорта ювелирный. Попробуйте подкинуть мячик метров на пять в высоту, не глядя принять его левой рукой и мгновенно перекатить по телу на кисть правой. А если это не мяч, а булавы? Или скакалка, которая даже в полете должна выглядеть так, словно сделана из проволоки?

Впрочем, это - азбука. Любая гимнастка уровня сборной команды без труда проделывает подобные манипуляции стоя, к примеру, в вертикальном шпагате. Вот только добиться подобного мастерства простой тренировкой не получится. Нужна дрессировка. Жесткая, ежедневная, по десять - двенадцать часов в сутки. Другого способа нет. Если разобраться, гораздо большие жертвы приносят этому виду спорта тренеры. Все они - женщины. Ни у кого ( за редким исключением) не складывается личная жизнь - на нее просто нет времени. На протяжении многих лет образцовым считался брак Дерюгиной и знаменитого футболиста Олега Блохина. Но и он распался. Олег продолжает работать тренером в Греции, Ирина - в Киеве. Только украинский «Новогорск» называется Конча-Заспа. Атрибуты все те же.

Но настоящие трагедии начинаются перед ответственными соревнованиями, когда выясняется, что на единственное индивидуальное место в сборной претендуют несколько спортсменок, каждая из которых способна стать чемпионкой мира. Еще сильнее начинают бушевать страсти, если речь - об Олимпийских играх.

«Жизнь дает шанс каждому. И только от человека зависит, сумеет ли он им воспользоваться». (Из интервью с трехкратным олимпийским чемпионом по греко-римской борьбе Александром Карелиным)

Абсолютная чемпионка мира 1992 года Оксана Костина, которую многие считали одной из главных претенденток на олимпийское золото Барселоны, на Игры так и не попала. В команде было всего два места. Оба после долгой скандальной войны за кулисами были отданы украинкам (нужно было соблюсти национальный баланс в сборной СНГ) - Александре Тимошенко и Оксане Скалдиной. Абсолютной чемпионкой стала Тимошенко. И, радуясь победе своей, еще советской, гимнастки, никто не мог предположить, что Костина, которую так легко исключили из олимпийской команды, всего через три месяца станет абсолютной чемпионкой мира и выиграет все четыре отдельных золота, но вскоре погибнет в автокатастрофе. Скалдина же с трудом оправится от поражения и психологического шока: чемпионкой в Барселоне вполне могла стать и она.

Игры - соревнования специфические. Там лишь одна золотая медаль - в многоборье. На любых других соревнованиях разыгрываются награды и в отдельных видах, которые сами спортсменки в полушутку называют «раздачей подарков». Судьи всегда стараются соблюсти равновесие: на победу в многоборье претендуют, как правило, трое-четверо. Выигрывает одна. Остальным, в качестве своеобразной компенсации, достаются малые золотые медали - в отдельных видах. Когда разницу в оценках составляют даже не сотые, а тысячные доли балла, очень легко вывести в лидеры любую из сильнейшей группы. В том числе, кстати, и на Играх.

Вторых Олимпийских игр в жизни художниц, как правило, не бывает. Слишком короток срок, отпущенный спортивной судьбой представительницам этого вида спорта. Дают себя знать нагрузки, от замкнутой жизни и голодовок очень быстро изнашиваются нервы, да и прочих стрессов хватает. На смену последнему советскому поколению гимнасток пришли новые: российское (Амина Зарипова, Яна Батыршина, Наталья Липковская), украинское (Екатерина Серебрянская, Елена Витриченко), белорусское (Лариса Лукьяненко, Татьяна Огрызко). На последнем чемпионате Европы в Будапеште из всех перечисленных выступала лишь Витриченко. Остальные, каждая из которых выигрывала чемпионаты мира в разных видах программы, ушли, не получив ни единого шанса выступить на Олимпиаде.

Моральный надлом чувствовался даже в душе олимпийской чемпионки - Серебрянской. Всего два года назад она взахлеб вспоминала свою победу в Атланте: «Я была предельно сконцентрирована на выступлении. Не замечала никого и ничего вокруг, но в то же время сознание четко фиксировало: кто из соперниц хлопает, а кто нет, кто из зрителей ест, кто зевает, кто из судей кому улыбается... В какой-то момент, когда я осознала, о чем думаю, на меня напал истерический смех. А когда все, наконец, закончилось и я встала на пьедестал, поняла, что не могу даже плакать - не было сил. Ребята-борцы, узнав о моей победе, арендовали где-то белый лимузин, и он был моим целых четыре часа. Пока ехали из Афин (где проводились гимнастические соревнования) в Атланту, я постоянно высовывалась из люка и что было мочи кричала: «Я - олимпийская чемпионка!» И не было в мире человека счастливее меня».

В Будапешт Серебрянская прилетела по приглашению швейцарской часовой фирмы Longines. «Как на собственные похороны» - мрачновато шутили журналисты. Фирма приняла решение принародно заменить свою прежнюю модель на более юную и перспективную - Алину Кабаеву, которая в 16 лет уже успела дважды стать абсолютной чемпионкой Европы. Катя жила в шикарных апартаментах лучшей в Будапеште гостиницы «Атриум», располагала собственным водителем, непрерывно кочевала с одного мероприятия на другое и при этом выглядела подавленно. «Вам повезло, - заметила я в разговоре с ней. - Вы все-таки стали олимпийской чемпионкой. Пройдет пара лет, и от спорта останутся лишь приятные воспоминания». «Не верю, - коротко ответила Катя. - Мне кажется, осадок останется на всю жизнь».

Она имела в виду послеолимпийский чемпионат мира. Серьезный конфликт в киевской школе Ирины Дерюгиной между тренерами (и одновременно мамами) Серебрянской и Витриченко привел к тому, что у Кати не выдержали нервы. Она отказалась ехать на чемпионат, а еще через некоторое время заявила о том, что вообще уходит из спорта.

Тот чемпионат выиграла Витриченко. Кроме главной победы - в абсолютном первенстве - она забрала три золотые медали из четырех в индивидуальных видах программы. Собственно, и в Атланте Витриченко настраивалась вовсе не на бронзу, которая досталась ей в итоге. Выступали они с Серебрянской на равных. Точно так же, как Тимошенко и Скалдина в Барселоне. Остальное - на совести судей.

Когда в разговоре с Витриченко в Будапеште речь зашла об Олимпийских играх, она сказала: «Если бы не мама и не поддержка болельщиков, я, наверное, покончила бы с собой после того поражения. А сейчас думаю только о том, что всего через год будут еще одни Игры. И я выступлю на них, чего бы это мне не стоило».

Решение, заслуживающее уважения. Украинке на самом деле было гораздо тяжелее год назад, после того, как на Играх доброй воли она проиграла многоборье Кабаевой - девочке, которую никогда до этого всерьез не считала соперницей. «Дома я не могла себя заставить снова прийти в зал, - рассказывала Лена. - Потом по настоянию мамы все-таки пошла, но еще много дней не выходила на ковер - забиралась под рояль и плакала, плакала... А потом вдруг поняла, что в жизни не так много интересного. Более интересного, чем гимнастика. Мы поменяли упражнения, стиль. Мои прежние комбинации были рассчитаны на то, чтобы соревноваться с Батыршиной, Зариповой. Соревноваться с Кабаевой нужно иначе. И я не боюсь этого».

ЛИЦО ГИМНАСТИКИ

«Судьям, как мужчинам, всегда хочется молодого тела». (Из разговоров «не для печати» в кругах фигурного катания).

На Играх в Сиднее абсолютной чемпионке Европы Алине Кабаевой будет всего 17. Елене Витриченко - 23. По гимнастическим меркам это предельный возраст. Тем не менее, в Будапеште, где среди победительниц не оказалось ни одной гимнастки того поколения, к которому принадлежит Елена, она объективно выглядела сильнее многих. И ничуть не слабее чемпионки. Вот только бороться за главную медаль ей не позволили. Мнение, кстати, не мое. О крайне предвзятом по отношению к украинке судействе говорили многие, в том числе и приехавшая на чемпионат Тимошенко. В принципе, все было объяснимо: во всех субъективных видах спорта, где судьбу медалей решают не секунды и метры, а баллы, очень много значит представительство страны в разного рода международных структурах. Главный тренер российской сборной Ирина Винер - сейчас вице-президент Международной федерации гимнастики. Этим, собственно, сказано многое. Хотя в групповых упражнениях на чемпионате мира никакие авторитеты не помогли российским гимнасткам сохранить неизменные чемпионские титулы. В отличие от новых чемпионок Европы гречанок, они ошибались. А делать этого на ковре никак нельзя.

Что же касается одиночниц, то даже неоднократная экс-чемпионка мира, ученица Винер и старшая подруга Кабаевой Амина Зарипова, подчеркнув, что никогда не была с Витриченко в хороших отношениях, заметила в ее адрес после очередного безупречного упражнения: «Уважаю. Очень уважаю. И немножко завидую, что она все еще на ковре».

Комбинации в исполнении Кабаевой вызывали восторг несколько иного плана. Феноменальная природная гибкость позволяла спортсменке выполнять уникальные движения и позы. Плюс непосредственность в каждом движении, очарование еще не битой судьбой женщины-ребенка. У Витриченко - глубокий драматизм и продуманность каждого жеста. При этом - не меньшая гибкость, прыгучесть, быстрота движений.

Кстати, далеко не все западные специалисты пребывают в восторге по поводу «новой волны», олицетворением которой стала чемпионка Европы. Тимошенко, которая уже несколько лет работает в одном из немецких клубов, сказала по этому поводу:
- Немногие спортсменки могут похвастаться такой гибкостью, которую демонстрирует Алина. Если гимнастика начнет развиваться в подобном направлении, мало кто поведет детей в зал. Тянуть ребенка насильно очень тяжело. В СССР такие методы практиковались. Однако на Западе другой менталитет. Если художественная гимнастика начнет терять популярность, ее при первой же возможности уберут из олимпийской программы.

Как бы то ни было, благодаря рекламным роликам и плакатам Longines Кабаева приобрела неофициальный титул «Лицо современной гимнастики». Хотя, не менее известная на Западе фирма Zepter отдала предпочтение Витриченко. Другое дело, что для Витриченко Игры в Сиднее наверняка станут последними в карьере. Для Кабаевой - дебютом. Ирина Винер убеждена, что именно ее ученице суждено завоевать олимпийский титул. Главное - суметь воспользоваться шансом. Слишком много приедет в Сидней гимнасток, в жизни которых уже не будет второго олимпийского шанса.