Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Бывают моменты, когда в моей душе спортсмен вступает в жесткий клинч с журналистом. Поводом для очередного обострения этого противоречия накануне вчерашней игры с англичанами стал телефонный звонок давнего знакомого. Который не просто в своей прошлой спортивной жизни выходил, выражаясь футбольным языком, «в финальную группу чемпионата мира», но этот самый чемпионат (страшно сказать) неоднократно выигрывал. Не в футболе, разумеется.

Говорили мы с ним, естественно, о футболе. Как же без этого, если и телевидение вовсю лишь эту тему обсуждает, и радио, и соседи уже трижды в дверь звонили - насчет билетов консультироваться, и даже маникюрша в парикмахерской робко заикнулась: «Может, пропуск какой... Мне бы один, для сына...»

Я начала было излагать телефонному собеседнику, что совершенно (как журналист) не считаю Англию таким уж бесспорным фаворитом, что выиграть отдельно взятый матч способна любая команда (был же пример романцевской сборной - во Франции и газзаевского ЦСКА - в Португалии), что биться насмерть, когда все шансы вроде бы упущены, мы умеем, как никакая другая команда. Однако все мои доводы были безжалостно обрезаны фразой: «Я вовсе не утверждаю, что мы неспособны выиграть у англичан. Но что это меняет? Неужели ты всерьез считаешь, что с такой игрой, как у нашей сборной, мы пройдем на чемпионате Европы дальше группы, если даже туда попадем? Практика-то, увы, показывает, что мы всегда найдем кому проиграть!»

Крыть было нечем. Как журналист, я прекрасно понимала: матч в Лужниках безумно важен для огромного количества людей. Для российских болельщиков, большинство которых преданно любят команду и имеют на самом деле не так много футбольных радостей в своей болельщицкой жизни, для миллионов мальчишек, для которых игроки сборной - кумиры, а сама сборная, возможно, заветная жизненная цель, да и для самих футболистов. Должны же они, в конце концов, когда-нибудь всерьез задуматься о том, что спортивная жизнь проходит гораздо быстрее, чем кажется. И что успех в этой жизни нужно выгрызать зубами каждую секунду, пока для этого есть хоть малюсенькая возможность.

Спортсмен внутри меня размышлял о другом. Гус Хиддинк, безусловно, хороший тренер. Возможно, лучший из тех, что были у России за пару десятков последних лет. Но главный тренер - это тот самый человек, который несет ответственность за результат. То, что сборная Хиддинка довела ситуацию до крайности - необходимости во что бы то ни стало выигрывать у самого сильного соперника в группе, - в большой степени тренерский прокол. От российского менталитета («Пока гром не грянет...») открещиваться глупо, но ведь зарплату Хиддинку платят не по российским меркам. К тому же тренерский менталитет и опыт у голландца таков, что он не может не понимать: задачу выхода в финальную часть европейского чемпионата нужно было решать не вчера, а гораздо раньше. С Израилем, Хорватией... Наверняка Хиддинк это понимал. Просто у него не получилось. Возможно, по независящим от него причинам. Но это не меняет дела.

Лично мне неприятно это констатировать. В конце лета 2006-го, когда назначение голландца на пост главного тренера сборной только состоялось, я была на чемпионате Европы по водным видам спорта. И так получилось, что завела разговор о футболе с давним приятелем - отцом трехкратного олимпийского чемпиона Питера ван ден Хугенбанда. Кеес-Рейн на тот момент уже восемь лет работал врачом в голландском ПСВ и собирался продлевать контракт с этим клубом на очередные четыре года. «Мы с Хиддинком - старые друзья, - сказал он тогда. - Гус - классный мужик. И высококлассный тренер».

Вот так, по принципу «Скажи мне, кто твой друг...» сложилась заочная симпатия к специалисту, общаться с которым мне не доводилось ни разу. Именно из-за Хиддинка я стала смотреть все матчи российской сборной и по лицу тренера порой отчетливо видела, что ему совершенно не нравится то, что он видит на поле в исполнении своей команды.

Могу предположить, что именно не нравится голландцу. Мне неоднократно выпадала возможность наблюдать за тренировками наших ведущих клубов. Как и за тем, как работают футболисты на Западе. Это две большие разницы. Поверьте на слово: любой спортсмен ловит такие вещи на уровне подсознания. Именно поэтому я совершенно не удивилась, услышав не так давно от коллеги, что на тренировках сборной обычно по-настоящему активны три человека: сам Хиддинк и два его помощника - Бородюк и Корнеев. И что так бить пенальти, как бьют их двое последних, не умеет в команде ни один игрок.

Весьма показательной, кстати, была предматчевая - очень злая и собранная - тренировка англичан. По-журналистски я искренне сочувствовала коллегам, вынужденным безрезультатно полночи торчать в аэропорту, ожидая приезда соперника, затем так же безрезультатно дожидаться выхода «в люди» хоть кого-то из игроков. Но понимала и другое: со спортивной точки зрения англичане действуют абсолютно логично. Совершенно ни к чему тратить лишнюю энергию и нервы там, где это не нужно. В конце концов, любой игрок английской сборной всегда может купить билет и приехать в Москву погулять по Красной площади в свободное от основной работы время.

В машине по дороге на стадион я снова слушала про футбол. Знаменитые дрессировщики братья Запашные рассуждали по радио о том, что Россия обязательно должна победить. Мол, никак не должна проиграть, когда вся страна до такой степени поддерживает команду и надеется на чудо.

Два мяча, забитые в английские ворота с интервалом в четыре минуты после совершенно невразумительного - в исполнении россиян - первого тайма, укладывались в эту формулировку идеально. Страна ждала чуда - она его получила!

И уже совсем не хотелось задаваться вопросом: «Что это меняет?» Хочется верить, что меняет. Пусть это будет вопреки здравому смыслу. Просто хочется - и все.