Елена Вайцеховская о спорте и его звездах. Интервью, очерки и комментарии разных лет.

Микст-зона, отведенная в Будапеште для общения спортсменов и журналистов, напоминала, скорее, лазарет: ходоки, только что завершившие 20-километровую дистанцию, один за другим падали на раскладушки, и вокруг многих немедленно начинали хлопотать врачи. Победитель же - 26-летний Илья Марков - одной рукой судорожно бросал вещи в сумку, другой нажимал кнопки протянутого мною мобильного телефона: «Не соединяет. Ну почему он не соединяет?»

Лишь по этой реакции было видно, насколько важна спортсмену победа. Ничего удивительного, впрочем, не было. Впервые выступив на юниорском чемпионате мира в 1990 году, Марков почти сразу попал в основной состав сборной, а на Олимпийских играх в Атланте стал вторым. Через год, уже будучи признанным лидером, нелепейшим образом проиграл чемпионат мира - был дисквалифицирован в Афинах за нарушение правил ходьбы на последних метрах дистанции.

Что с того, что там, в Афинах, судьи особо пристально следили за русским, а сама дисквалификация была чрезвычайно спорной? Марков проиграл. И, естественно, жаждал реванша.

На пресс-конференцию после награждения пришли только серебряный и бронзовый призеры. Ведущая предъявила публике пустой футляр из-под золотой медали и с оптимизмом сказала:

- Вместо чемпиона у нас пока есть только это. Хозяина забрали на допингконтроль, но господин Марков, наверное, когда-нибудь придет.

В отсутствие победителя все внимание было обращено на латыша Айгарса Фадеевса, лидировавшего большую часть дистанции. Его соотечественники-журналисты явно рассчитывали услышать, что в тоннеле перед выходом на дорожку стадиона их кумир был просто обманут: слишком неожиданным казался рывок Маркова в скрытом от камер створе ворот.

- В тоннеле мы действительно поменялись местами, - сказал Фадеевс. - Марков меня обошел. Точнее, достал. Обошел уже при выходе. Подсознательно я, видимо, этого ждал. Знал, что у Ильи очень хороший финиш. Думаю, что, если бы соперником был не Марков, а кто другой, я бы приложил больше сил, чтобы не пропустить его вперед. А так даже не делал попыток отыграться. Тем более на стадионе - слишком большой риск попасть под дисквалификацию: по ходу дистанции предупреждения у меня уже были. Илья объективно сильнее. Не зря же он еще до чемпионата считался первым номером в мире. Ему не повезло на прошлогоднем чемпионате в Афинах, но там и я был не в лучшей форме - накануне получил травму седалищного нерва и чувствовал, что вряд ли пройду нормально. Так и получилось: начали дистанцию мы практически вместе, но на 16-м километре я не выдержал боли и сошел. А Илью дисквалифицировали.

- А у вас бывали случаи дисквалификации?

- Один раз - на юниорском первенстве в Португалии в 1995 году. Там меня сняли на последних десяти метрах дистанции - по сути, отняли медаль. После этого я стал намного осторожнее, но всегда помню, что у нас вид спорта такой: могут дисквалифицировать в самый неожиданный момент. Тем более что пиетета со стороны судей к латышам нет. Другое дело - Россия.

- Какие отношения у вас с российскими ходоками?

- Замечательные. И с Марковым, и со Щенниковым. С Михаилом, кстати, мы часто вместе тренировались. А вот с Марковым так не получается: он не любит высокогорье, а я, наоборот, в горах набираю наилучшую форму. Но это не мешает нам в высшей степени доброжелательно относиться друг к другу. Я расстроился, кстати, страшно, когда узнал, что Щенников сошел с дистанции - знаю, как много и тяжело он готовился к этому чемпионату.

- Вы улыбались на второй половине трассы. Предвкушали победу?

- Я никогда не улыбаюсь - мне очень тяжело соревноваться. Просто, наверное, лицо такое - многие спрашивают, чему я радуюсь во время ходьбы. Но ведь это лучше, чем показывать всем, что больше не можешь?

Марков появился на трибуне лишь через час с лишним - вырвался ненадолго из комнаты допингконтроля. Правда, многие журналисты уже разошлись, но это, похоже, было для чемпиона неважно.

- Вам удалось позвонить домой? - спросила я.

Илья с сожалением покачал головой:

- Так и не смог добраться до телефона.

На этот раз мой мобильный соединился с Асбестом, где чемпион в последний раз был два месяца назад, сразу.

- Мама? Это я. Да, выиграл. Второй - Фадеевс из Латвии. Нет, он уже давно выступает. Да какая разница? Выиграл я, выиграл. Когда приеду? Уже скоро...

Марков, явно повеселев, отключил телефон и повернулся в мою сторону в ожидании вопросов.

- Илья, что же все-таки произошло в тоннеле, куда вы вошли вторым, а вышли на пять метров впереди Фадеевса?

- На самом деле все произошло чуть раньше. Перед тоннелем был небольшой участок, где трассу обступали зрители. Среди них была и моя девушка, с которой мы уже три с лишним года вместе живем в Асбесте, тренируемся у одного тренера и теперь вместе выступаем на этом чемпионате. Я услышал, как Оля закричала: «Илья, давай! Ты ведь можешь!» И в ее голосе было столько надежды и отчаяния, что я сам не понял, каким образом нашел силы рвануться вперед. Старался только для нее. Если честно, то после 15-го километра уже смирился, что останусь третьим. Фадеевс с испанцем Фернандесом шли впереди и невольно «тащили» друг друга. Мне же было тяжело, как никогда. Может быть, сыграла свою роль духота, может быть, что другое. Перед дистанцией я много думал о тактике. Вспоминал, как вырвался вперед год назад в Афинах, что меня тогда и сгубило. Теперь рассчитывал: начать спокойно, а после 15-го километра прибавить. Обычно именно на этом рубеже окончательно определяется первая тройка и начинается главная борьба.

- Почему же вы говорите, что смирились?

- Я же хожу почти 15 лет. Кое-какой опыт имеется. В этот раз я видел, что оба соперника дышат гораздо свободнее, чем я сам. А это в ходьбе один из показателей общего состояния. Да и двигались испанец с Айгарсом на удивление свободно. У меня же в этом году пик формы пришелся на Игры доброй воли. Там я выиграл, обошел даже олимпийского чемпиона, но дотянуть в том же состоянии до чемпионата Европы было не так просто. Со стороны это, может быть, и незаметно, но в таких случаях на последнем отрезке дистанции сказываются уже все недоработки. Гораздо тяжелее контролировать технику ходьбы.

- Чтобы не перейти на бег?

- Ну да. Это ведь в нашем виде самое главное. По ходу дистанции приходится контролировать себя постоянно. Это очень давит на психику.

- Особенно, когда не раз обжигался?

- Я обжегся только раз, но крупно. Не знаю, кстати, насколько справедливой была дисквалификация в Афинах. Мне кажется, я довольно хорошо чувствую грань, за которой ходьба превращается в бег. Тогда, думаю, сыграло роль другое. Я тактически неправильно построил выступление. Слишком сильно начал. И в конце бился уже из последних сил. Естественно, в этом случае у тех, кто смотрит со стороны, ход мыслей одинаковый: «Сейчас побежит».

- Ваше второе место на Играх в Атланте было выигранным серебром или проигранным золотом?

- Ошибка была сделана и там. Слишком рано попытался уйти вперед. Кстати, то же самое здесь, в Будапеште, сделал и Фадеевс. Считайте, я его наказал. А в Атланте меня точно так же наказал Перес из Уругвая.

- Фадеевс сказал, что, выйдя на стадион, боялся рисковать. А если бы вам не удалось обойти его в тоннеле, вы стали бы рисковать, стараясь догнать соперника?

- Естественно. Другое дело, получилось бы у меня это или нет.

- Айгарс сказал вам что-нибудь после финиша?

- Поздравил. Потом сказал: «Ты выиграл, потому что русский».

- Что он имел в виду?

- Что мы, русские, приучены драться до последнего.