|
|
|
|
|
|||
В начале олимпийского сезона многократная чемпионка и рекордсменка мира в гладком спринте Ирина Привалова впервые выступила на официальных соревнованиях в новой для себя дисциплине - беге на 60 м с барьерами. По сравнению с остальными Владимир Паращук – тренер и муж Приваловой - выглядел необычно, я бы даже сказала неприлично спокойным. Перебросившись парой слов с Ириной, Паращук неторопливо направился на трибуну, иронично заметив, поднимаясь по ступенькам: «А сильнейшие-то наши задергались! Ну ничего, сейчас перестанут». - Не нравится мне, как Ира сегодня выглядит, - продолжал тренер, уже устроившись на удобной для наблюдения позиции. - Вчера пришлось довольно много крови сдать - для расширенного анализа. - Что-то не в порядке со здоровьем? - Вроде все нормально. Но я еще в прошлом году заметил, что у Ирины начинают чаще обостряться болячки, она быстрее устает. Мы проконсультировались с врачом-иммунологом, и он сказал, что существует множество вирусов, которые никак не проявляются внешне, но ослабляют организм, снижают его сопротивляемость. Вот и решили прежде, чем перейти к серьезным нагрузкам, досконально провериться. - Ирина не очень нервничает? - поинтересовалась я, глядя, как Привалова направляется к старту. - А чего нервничать? Для нее бег с барьерами - развлечение. Никаких особых задач мы пока не ставим. Так, пытаемся немного переключиться, отойти от привычной схемы тренировок. Да вы сами ее спросите - соревнования, считайте, закончены. Через несколько минут после забега, в котором Ирина финишировала второй, я включила диктофон. - Каковы впечатления от барьерного бега? - Заставляет быстро ногами шевелить. Только сейчас поняла, что для спринтера барьеры одно из незаменимых упражнений. Особенно для меня. Очень часто, когда я бегу сотню, немного теряю частоту в конце дистанции. Барьеры же заставляют держать ритм. Иначе заденешь их и упадешь. - Вам уже приходилось включать барьерный бег в подготовку? - Нет. Никогда даже не пробовала пробежать целиком стометровку с барьерами. А прошлой осенью решили поэкспериментировать, благо время есть - зимой участвовать в серьезных турнирах я не планирую. - Что пришлось менять в тренировках в связи с временной сменой специализации? - Практически ничего. Специальные барьерные упражнения - для развития гибкости тазобедренных суставов - мы делали и раньше. - Помните свои ощущения, когда пришлось пробежать дистанцию впервые? - Все время было страшно. На первой же тренировке, когда решила попробовать пробежать всю дистанцию, два барьера преодолела нормально, а на третьем грохнулась. На ногах до сих пор видны следы того, что первый блин вышел очень большим комом. - Падать тоже страшно? - Страшно становится потом, когда снова прокручиваешь ситуацию и понимаешь, что могло быть и хуже. Или когда ободранная снова становишься на старт. Не могу пока разобраться, как начинать забег. Если бегу с привычного старта, то к первому барьеру подхожу не с той ноги. Семь шагов разбега мне немножко не хватает, а восемь - тесно. К тому же я слишком высоко перелетаю через барьеры. Нет автоматизма в технике. - Слышала, что на тренировках вас консультировала одна из лучших в прошлом советских барьеристок Вера Акимова. - Это действительно так. Одно из ее упражнений сейчас является моим фирменным тренировочным секретом. - Что вам наиболее тяжело дается? - Само преодоление барьеров. Лучшие барьеристки бегут гладкую стометровку из 11 секунд, но они почти не теряют темп на барьерах. А я пока теряю. Тренируюсь ведь совсем мало - всего несколько месяцев. За 13 секунд я, конечно, 100 метров пробегу, но чтобы выйти на результат порядка 12,30, необходимо довести технику преодоления барьера до автоматизма. Набегать ее. Я же постоянно думаю о том, чтобы не сбиться. То полметра не хватает, чтобы нормально толкнуться, то нога запаздывает, то слишком высоким прыжок получается. В идеале спортсмен должен как бы не замечать барьер во время взятия его, пролетать над ним, а не перескакивать. - Ваша соперница по забегу одна из лучших барьеристок России Юлия Граудинь - заметно нервничала перед стартом. А у вас соревнования вызывают хоть какое-то волнение? - Ну что вы! Чего волноваться-то? Барьеры - лишь тренировка, не более того. Правда, интересная. - Значит ли это, что никаких честолюбивых планов с новой дисциплиной вы не связываете? - Никаких. Просто получилось так, что в конце прошлого лета у меня заболела нога. От нагрузок воспалилось одно из волокон ахиллова сухожилия. Врачи сказали, что делать операцию нет никакого смысла. Вот и пришлось сентябрь и почти весь октябрь лечиться. Подготовиться к зимнему сезону я уже не успевала. Форсировать подготовку мы не рискнули все-таки олимпийский год. Поэтому и не планировали начинать бегать 100 и 200 метров так рано. В самом спринте не слишком много резервов для улучшения результата. Он более травмоопасен, поскольку бежишь всегда на пределе. Барьерный бег, напротив, не такой напряженный - во время прыжка успеваешь расслабить мышцы. Да и психологическая разгрузка спринтеру никогда не помешает. Это ведь ужасно тяжело - столько лет делать на дорожке одно и тоже. - Какие у вас ближайшие тренировочные планы? - Вообще-то мы собираемся уезжать в Австралию. - Насовсем?! - Нет, что вы. На месяц. Может, в феврале - марте примем участие в соревнованиях, в том числе в этапах «Гран-при». Не исключено, что я даже буду стартовать на 100 и 200 метров. Для тренировки опять же. А может быть, ограничимся только барьерами. - Год назад вы, знаю, всерьез рассматривали возможность готовить дистанцию 400 метров. - Сейчас это уже не обсуждается. Если не будет никаких неожиданных болячек, главный упор сделаем на сотню. На ней легче подготовиться на высокий результат, чем на 200 метров. И тем более на 400. Да и рекорды мои на 50 и 60 метров пока не побиты. Это радует. Тут Ирина повернулась к мужу: - Говорят, для желающих финальный забег будет. Давай пробежим еще разочек? 2000 год
|
Легкая атлетика - Спортсмены
